РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

РОССИЯ НА ПУТИ К СОВРЕМЕННОЙ ДИНАМИЧНОЙ И ЭФФЕКТИВНОЙ ЭКОНОМИКЕ

Под редакцией

академиков А.Д. Некипелова, В.В. Ивантера, С.Ю. Глазьева

Москва 2013

Доклад подготовлен авторским коллективом в составе:

Анфиногентова А.А., академик; Богомолов О.Т., академик; Глазьев С.Ю., академик; Горшков М.К., академик; Голанд Ю.М., кандидат экономических наук; Головнин М.Ю., доктор экономических наук; Говтвань О.Дж., доктор экономических наук; Гринберг Р.С., член-корреспондент РАН; Дынкин А.А., академик; Ершов М.В., доктор экономических наук; Ивантер В.В., академик; Клейнер Г.Б., член-корреспондент РАН; Королев И.С., член-корреспондент РАН; Ксенофонтов М.Ю., доктор экономических наук; Кувалин Д.Б., доктор экономических наук; Кузык Б.Н., академик; Лисицын-Светланов А.Г., академик; Локосов В.В., доктор социологических наук; Макаров В.Л., академик; Минакир П.А., акадеvик; Миндели Л.Э., член-корреспондент РАН; Митяев Д.А., кандидат экономических наук; Некипелов А.Д., академик; Окрепилов В.В., академик; Осипов Г.В., академик; Панфилов В.С., доктор экономических наук; Петраков Н.Я.,академик; Полтерович В.М., академик; Порфирьев Б.Н., член-корреспондент РАН; Сильвестров С.Н., доктор экономических наук; Сорокин Д.Е., член-корреспондент РАН; Татаркин А.И., академик; Узяков М.Н., доктор экономических наук; Фетисов Г.Г., член-корреспондент РАН; Хабриева Т.Я., академик; Цветков В.А., член-корреспондент РАН; Широв А.А., кандидат экономических наук.

1. ОБЩИЕ УСЛОВИЯ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО

РАЗВИТИЯ РОССИИ

1.1. Макроэкономические тенденции

Период с начала 2000-х годов по первую половину 2008 г. характеризовался высокими темпами экономического роста и постепенным улучшением всех макроэкономических показателей. Такое развитие событий было связано с рационализацией экономической политики после кризиса 1998 г. и происходило в значительной степени на основе увеличения степени загрузки имевшихся производственных мощностей в условиях благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры.

Темпы прироста валового внутреннего продукта в РФ в 1999-2008 гг., измеренные по паритету покупательной способности (ППС), были в 2,3-3 раза выше, чем в США и странах Евросоюза, и в 5,5 раз выше, чем в Японии. Со-

гласно данным международных сопоставлений, душевой ВВП в Российской

Федерации в 2008 г. превысил уровень в 60% по отношению к душевому ВВП

стран еврозоны. Можно утверждать, что Россия в 1999-2008 гг. не только вос-

становила экономику после кризисного спада начала 1990-х годов, но и решила

задачу восстановления своего положения в сообществе достаточно развитых

стран. Как следствие, возможности российской экономики и масштаб задач, ко-

торые она может решать в перспективе, существенно больше тех, что имелись в

стране 10-15 лет назад.

Если в 1999-2005 гг. основным источником роста российской экономики

был экспорт, который обеспечивал около 50% прироста ВВП, то в 2006-2008 гг.

вклад экспорта в прирост ВВП снизился до 17%. Однако именно в эти три го-

да темпы прироста ВВП возросли по сравнению с предшествующим семиле-

тием и достигли (в среднем) 7,3% в год. В 2006-2007 гг. рост инвестиций при-

близился к 20% в год, потребление возрастало темпом 12-14%. Фактически в

российской экономике намечался переход к новому, внутренне ориентиро-

ванному этапу развития. В полной мере его реализации помешал начавшийся

мировой финансово-экономический кризис.

В ходе кризиса масштабы сокращения объемов ВВП в России оказались

чрезвычайно серьезными – 7,8%, что явилось, главным образом, следствием

резкого (на 41%) сокращения валового накопления основного капитала. Сниже-

ние доходов производителей, кардинальное изменение условий заимствований,

а также недостаточные усилия государства не позволили поддержать на долж-

ном уровне начавший работать в предыдущие три года «маховик» внутренне

ориентированного инвестиционного роста. Фактические данные показывают, что

если КНР потеряла относительно предшествующего тренда за 2008-2009 гг. 4%

ВВП, то Россия – около 19%.

К настоящему времени объемы производства в целом превысили зна-

чения предкризисного максимума, однако динамика экономического развития

остается весьма вялой. Фактически, развитие экономики скатывается на инер-

ционный сценарий с падением темпов роста до 2-3% в год (согласно инерцион-

ному сценарию, динамика ВВП в 2013 году ожидается на уровне 3,3%, 2014 г. –

2,7, 2015 г. – 2,2%).

Проводившаяся государством в 2000-х годах макроэкономическая поли-

тика характеризовалась следующими особенностями.

Упор был сделан на сдерживание повышения реального курса рубля (с

чрезвычайно низкого уровня, до которого он упал в результате финансового

коллапса 1998 г.). С этой целью центральный банк и федеральное правительство

распределили функции следующим образом: центральный банк проводил ин-

тервенции на валютном рынке, ориентируясь на достижение желаемого уровня

номинального курса рубля, а правительство изымало из обращения избыточную

рублевую массу и направляло ее в стабилизационный фонд.

Такой подход автоматически приводил к тому, что по стандартным пока-

зателям власть проводила в этот период сверхжесткую финансовую политику

(неизменно поддерживался крупный профицит федерального бюджета). Что ка-

сается монетарной политики, то степень ее жесткости фактически определялась

также правительством, осуществлявшим стерилизацию определенной части

рублей, эмитировавшихся центральным банком. Оборотной стороной такой по-

литики стало быстрое накопление валютных резервов в центральном банке, а

выведенных из обращения рублей – в стабилизационном фонде.

В целом, такая комбинация монетарной и фискальной политики имела

результатом профицит бюджета, а также рост абсолютного размера доходов и

расходов государства, содействовавший экономическому росту. Денежное

предложение увеличивалось, показатель «монетизации экономики» устойчиво

рос. Инфляция неуклонно снижалась. Страна испытывала массированный при-

ток капитала, в том числе в форме прямых инвестиций. Рос фондовый рынок,

нарастала инвестиционная активность в реальном секторе экономики. Правда,

результаты могли быть существенно лучше и в количественном, и качественном

(с точки зрения достижений в сфере модернизации экономики) отношении, если

был бы создан эффективный механизм использования части поступившей в

страну валюты для финансирования долгосрочных программ модернизации

российских фирм.

Мировой финансово-экономический кризис 2008-2009 гг. продемонстри-

ровал хрупкость позитивных тенденций, сложившихся в условиях благоприят-

ной внешнеэкономической конъюнктуры. Приток капитала сменился столь же

массированным его оттоком. Произошло обрушение фондового рынка, поста-

вившее в тяжелейшее положение российскую банковскую систему и крупных

корпоративных заемщиков на внешних финансовых рынках. Резкое падение це-

ны на нефть и другие товары российского экспорта привело к быстрой транс-

формации профицитного бюджета в дефицитный. Компании-экспортеры карди-

нально сократили свои инвестиционные программы, что привело к мультипли-

кативному сокращению спроса и производства во всех звеньях воспроизвод-

ственной цепочки.

Ситуация усугублялась неготовностью власти пойти на решительные ме-

ры, связанные с введением жесткого регулирования трансграничных операций

по капитальным счетам и на быстрое снижение налоговой нагрузки на компа-

нии топливно-сырьевого сектора на условиях сохранения ими своих инвестици-

онных программ. Вместо этого на начальном этапе была предпринята попытка

поддержания как валютного курса рубля (путем активной продажи валюты из

резервов), так и ликвидности банковской системы.

Как и следовало ожидать, при сохранении свободы трансграничного пе-

ремещения капиталов такая политика привела к неблагоприятным последстви-

ям. По данным Центрального банка, в результате проведения валютных интер-

венций, направленных на поддержку курса рубля, за период с сентября 2008 г.

по январь 2009 г. были проданы доллары США на сумму свыше 177 млрд. долл.

и евро - на сумму около 23 млрд. евро. При этом удержать курс от резкого паде-

ния в конце 2008 - начале 2009 гг. не удалось, а денежная масса за период с 1

сентября 2008 г. по 1 февраля 2009 г. сократилась на 19,5% (денежная база - на

19,2%). Помощь же, которую получали коммерческие банки, в значительной

степени направлялась в зарубежные активы, что создавало дополнительное дав-

ление на валютный курс и вынуждало центральный банк увеличивать масштабы

валютных интервенций.

Начиная с 2009 г. центральный банк стал проводить политику постепен-

ного отхода от таргетирования валютного курса, что позволило ему сократить

масштабы валютных интервенций. Антикризисная политика окончательно при-

няла точечный характер с ярко выраженным упором на поддержание социаль-

ной стабильности. В результате, несмотря на внушительное сокращение валово-

го внутреннего продукта, удалось не допустить резкого увеличения безработи-

цы и сохранить контроль над развитием социальной и экономической ситуации.

К настоящему моменту в стране восстановлен докризисный уровень

производства, сбалансирован федеральный бюджет, относительно устойчи-

вым является положение в денежно-кредитной сфере. Годовой уровень ин-

фляции находится на уровне 6-7 процентов, умеренными являются колебания

курса рубля.

Вместе с тем, внешний спрос остается весьма вялым. Не прекращается

отток капитала из страны. При высоком общем уровне сбережений инвести-

ционная активность находится на низком уровне. Фактически значительная

часть российских сбережений «экспортируется» за рубеж. В некоторых от-

раслях степень загрузки мощностей относительно высокая, поэтому возмож-

ности интенсификации экономического роста, связанные с ее увеличением,

весьма ограниченны, но в других отраслях такие возможности сохраняются.

Наиболее существенные импульсы спроса в экономике исходят от сектора

домашних хозяйств. Однако их явно не достаточно, чтобы обеспечить прием-

лемую экономическую динамику.

1.2. Состояние человеческого потенциала

Демографическая ситуация по-прежнему остается весьма серьезной. В

последние 20 лет Россия ежегодно теряла население, по численности равное

Орловской (0,9 млн. чел.) области. И это - с учетом притока миллионов мигран-

тов, прибывших на постоянное место жительства в РФ из республик бывшего

СССР.

Нулевой естественный прирост требует суммарного коэффициента рож-

даемости 2,11-2,15. К 1999 г. этот показатель упал до 1,16. С 2000 г. он стал воз-

растать, увеличившись к 2012 г. до 1,72.

Повышение общих показателей рождаемости было вызвано, как увели-

чением возрастных коэффициентов рождаемости (в том числе, в силу принима-

емых с 2007 г. мер государственной помощи семьям с детьми), так и благопри-

ятными сдвигами в половозрастной структуре населения (вступление в репро-

дуктивный возраст молодежи, родившейся в 80-е годы).

После 2010 г. контингент женщин детородного возраста уменьшается,

так как в активный репродуктивный возраст входят малочисленные поколения

родившихся в 1990-е годы. В 2012 г. численность 10-19-летних лиц женского

пола была в 1,7 раза меньше, чем 20-29-летних. Прогнозные расчеты показыва-

ют, что при сохранении возрастных коэффициентов рождаемости на уровне

2011 г. ежегодное число родившихся к 2020 г. сократится на 19% относительно

2011 года.

За счет смертности страна ежегодно теряет более 2 млн. человек. Среди

умерших почти 30% приходится на лиц трудоспособных возрастов, из них 80%

– мужчины, которые умирают в основном в результате предотвратимых причин

смерти.

Третье место (после болезней кровообращения и от новообразований)

среди причин смерти в России прочно удерживают внешние причины смерти,

причем в отдельные периоды (1993-1996 и 1999-2005 гг.) они выходят на второе

место. Среди причин смертности от внешних причин выделяются самоубийства

(превышение предельно критических значений в 2 раза), транспортные травмы,

убийства, отравления алкоголем – они составляют более 50% умерших от всех

внешних причин.

В России по прежнему регистрируется беспрецедентный для мирного

времени уровень смертности среди молодых людей 15-19 лет. При этом основ-

ными причинами смерти являются внешние причины – на их долю приходится

около 80% случаев раннего ухода из жизни.

Особенности рождаемости и смертности, наблюдавшиеся на протяжении

всего прошлого столетия, сильно деформировали половозрастную структуру

населения страны, привели к «провалам», которые влияют на динамику числен-

ности россиян сегодня и будут влиять в течение этого столетия. Доля населения

старше трудоспособного возраста была относительно стабильной на протяже-

нии последних лет, что обусловлено малочисленностью поколения, рожденного

в военные и первые послевоенные годы. Сейчас эта доля быстро увеличивается,

поскольку пенсионного возраста достигают многолюдные поколения людей,

родившихся в 1950-е годы. Это является и причиной сокращения численности

населения трудоспособных возрастов, которое усугубляется также резким со-

кращением контингентов, вступающих в рабочие возраста (поколения родив-

шихся в первой половине 1990-х годов).

За последние два десятилетия в России иммиграция компенсировала бо-

лее половины естественной убыли населения. В 2011-2012 гг. международная

миграция полностью возместила потери демографического потенциала в ре-

зультате его естественной убыли. Переселение мигрантов на постоянное место

жительства из-за рубежа становится одним из источников увеличения числен-

ности населения РФ, а привлечение и использование иностранных работников -

необходимостью для дальнейшего развития национальной экономики.

В рамках внутрироссийской миграции идет масштабный отток населения

с севера и востока на запад страны. Потоки миграции концентрируются в Евро-

пейской части РФ, прежде всего вокруг двух столиц. Эти города «выкачивают»

население из смежных, окружающих их регионов, из следующих за ними обла-

стей и краев РФ, принимают основную часть объемов переселений из СНГ.

Во все российские регионы отдает население важный геополитический

регион РФ - Дальневосточный федеральный округ: в 1991-2011 гг. за счет ми-

грационного оттока Дальний Восток потерял свыше 1,5 млн. человек. Западный

дрейф во внутренних миграциях подрывает демографический и трудовой по-

тенциал на востоке страны, углубляет диспропорции регионального развития,

усиливает дисбаланс в распределении населения по территории Российской Фе-

дерации.

На ближайшие годы прогнозируется сокращение трудовых ресурсов и

рост трудовой нагрузки. В 2012 г. в России на сто лиц в трудоспособном воз-

расте приходилось 64 иждивенца по возрасту, в том числе 37 пенсионеров по

возрасту. По среднему варианту прогноза Росстата в 2030 г. коэффициент тру-

довой нагрузки поднимется до 83 иждивенцев по возрасту, в том числе 53 пен-

сионеров по возрасту. В таких условиях роль трудовой миграции из менее эко-

номических развитых регионов, в том числе Приволжья и Северного Кавказа, в

более развитые – возрастет, как и из зарубежья.

Крайнюю обеспокоенность вызывает состояние здоровья населения, ко-

торое характеризуется устойчивой негативной динамикой – это сказывается как

на социальном самочувствии населения, так и на качестве трудовых ресурсов.

Здоровье каждого следующего поколения хуже здоровья предыдущего, особен-

но в детском и подростковом возрасте, что является фактором, угрожающим

безопасности страны.

Продолжает увеличиваться заболеваемость практически по всем классам

болезней. Значительно выросла заболеваемость патологиями, приводящими к

смерти.

Уровень заболеваемости некоторыми социально значимыми инфекциями

остается высоким, несмотря на снижение, наблюдаемое в последние годы. Осо-

бую тревогу общества вызывает высокий уровень распространения туберкулеза,

появление форм инфекции с множественной лекарственной устойчивостью.

Растет число инфицированных вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ).

Ухудшается репродуктивное здоровье женщин. Продолжается рост забо-

леваемости злокачественными новообразованиями, расстройствами менструа-

ции, бесплодиями, осложнениями беременности, родов и послеродового перио-

да.

Беспокойство вызывает состояние здоровья детей и, особенно, подрост-

ков. В настоящее время рождаются больными или заболевают более трети но-

ворожденных (в 2010 г. - 35,5%, в 1990 г. - 14,8%). С 1991 г. первичная заболе-

ваемость детей в возрасте до 14 лет увеличилась в 2 раза, а детей подросткового

возраста (15-17 лет) – в 2,5 раза. При этом, по данным научных исследований,

реальный уровень заболеваемости в 1,5-2 раза выше, чем по данным официаль-

ной статистики.

По оценкам специалистов, проблемы в репродуктивной сфере имеют

70% девушек и 50% юношей, каждый пятый подросток в будущем не сможет

иметь детей. В связи с более широким распространением ранних добрачных

сексуальных отношений (к 15-ти годам треть российских подростков имеет сек-

суальный опыт) крайне высок риск заболеваний, вызванных инфекциями, пере-

даваемыми половым путем (ИППП). В середине 1990-х годов проблема ИППП,

особенно сифилиса, приобрела характер эпидемии, причем впервые этим болез-

ням были подвержены дети и подростки. Впоследствии происходило постепен-

ное снижение первичной заболеваемости сифилисом, однако уровень ее остает-

ся по-прежнему высоким по сравнению с 1990 г. (у девушек выше в 8 раз, у

юношей – в 9 раз, у мальчиков – в 34 раза, у девочек – в 39 раз) и в разы превы-

шает таковой в других странах Европы. Показатель заболеваемости сифилисом

у девушек 15-17 лет на 30% превышает общую заболеваемость населения.

Состояние здоровья россиян, особенно детского и подросткового возрас-

та, становится фактором, угрожающим безопасности страны. Здоровье населе-

ния имеет устойчивую негативную динамику. Здоровье каждого следующего

поколения хуже здоровья предыдущего.

Исследования свидетельствуют о том, что основная причина катастро-

фического роста заболеваемости в России состоит не только в низком уровне

финансирования и неэффективности использования средств, выделяемых на эту

отрасль. Более важными факторами здоровья (нездоровья) являются социально-

экономические условия и образ жизни населения, под влиянием которых люди

заболевают.

Характеристики образовательного и профессионального потенциала

населения показывают, что по ряду параметров Россия сохраняет лидирующие

позиции по количественным показателям. Уровень «третичного образования» в

возрасте 25-64 лет, соответствующий среднему и высшему профессиональному

образованию по Международной стандартной классификации (МСКО-97), пре-

вышает показатели большинства развитых стран ОЭСР – 26,9%. В 2010 г. чис-

ленность студентов на 1000 человек населения в России – 65 чел. оставалась од-

ной из самых высоких в мире. В 2011 г. доля занятых с высшим образованием

составила 29,5%, со средним профессиональным образованием – 26,9%.

Несмотря на отдельные достижения в образовании и науке, качество

массового образования населения стремительно снижается. Согласно индексу

экономики знаний (The Knowledge Economy Index) Всемирного банка, в 2012 г.

Россия заняла 55-е место среди 145-ти государств. Одним из отрицательных по-

казателей является величина индекса образования (Education and Human Re-

sources), отражающий уровень образованности населения, наличие у него

устойчивых навыков создания, распространения и использования знаний. По

результатам Международной программы PISA (Program for International Student

Assessment), качество тестовых материалов показали проблемы развития уча-

щихся на старшей ступени школьного образования – в 15-летнем возрасте. Это

же показывают результаты ЕГЭ. В 2012 г. доля учащихся 11 классов, получив-

ших минимальный и низкий балы по математике (менее 60 в первичных тесто-

вых баллах), составила 83,8%, по русскому языку – 47,2%. К негативным при-

знакам, характеризующим качество российского образовательного и професси-

онального потенциала, следует отнести результаты мировых вузовских рейтин-

гов. Слабы позиции России и в общем объёме международных публикаций. В

мировой базе научных журналов «Web of Science» (WoS) Россия в 2010 г. зани-

мала 14-е место по числу публикаций, но их удельный вес составлял всего

1,76%, ниже показателей 2000 г. (2,40%).

Спецификой российского образовательного и профессионального потен-

циала является существенное региональное неравенство, обусловленное дис-

пропорциями экономического развития субъектов РФ. Особое положение в об-

ласти накопленного образовательного потенциала занимают Москва и Санкт-

Петербург, в которых численность студентов вузов беспрецедентно высока –

соответственно 1213 чел., и 988 чел. на 10 тыс. населения. Различия между по-

казателями высшего профессионального образования на разных концах струк-

туры распределения регионов составляют более 6 раз.

Формирование образовательного потенциала российского населения

происходит в условиях низкого уровня государственного финансирования. Рас-

ходы на образование из средств консолидированного бюджета остаются на

уровне 4% от ВВП и менее, в то время как в странах с развитой экономикой по-

рядка 6%. Снижение обязательств государства сопровождается коммерциализа-

цией системы образования. Доля студентов, обучающихся с полным возмеще-

нием затрат в системе среднего профессионального образования (СПО), соста-

вила 30,1% (2010 г.), в системе высшего профессионального образования (ВПО)

- 62,8%, из них 55,2% - в государственных учреждениях. Спрос на обучение в

вузах, связанный в значительной мере с возможностью избежать призыва в ар-

мию и получить формальное подтверждение полученных знаний независимо от

их качества, повлек за собой безудержный рост числа вузов (с 514 до 1115 ед. в

1990 - 2010 гг.) и количества студентов (с 2824,5 тыс. чел. до 7049,8 тыс. чел.).

Это не могло не привести к снижению качества обучения и диспропорциям в

структуре подготовки кадров. Под ударом оказалась система начального про-

фессионального образования (НПО), численность обучающихся в которой со-

кратилась более чем в два раза за рассматриваемый период (с 1867 тыс. чел. до

920 тыс. чел. с 1990 по 2011 гг.).

В структуре подготовки кадров системы НПО, СПО, ВПО наблюдается

резкое снижение выпуска по специальностям, имеющим отношение к сфере

производства, без которых невозможна модернизация. В учреждениях НПО

объемы подготовки рабочих сокращаются наиболее стремительно, в том числе

по профессиям промышленности (с 230,9 тыс. чел. до 160 тыс. чел. с 2001 по

2011 гг.). В учреждениях СПО и ВПО непомерно высока доля, получающих ди-

плом в области экономики, управления, предпринимательства и права. Между-

народные сопоставления показывают, что структура российской системы ВПО

перекошена в сторону выпускников указанных специальностей, доля которых в

2011 году составила 51% - неприемлемое значение для стран с развитой эконо-

микой (в среднем 32%). В свою очередь доля выпускников учреждений ВПО по

специальностям «металлургия, машиностроение и материалообработка» (1,8%),

«приборостроение и оптотехника» (0,6%), «информатика и вычислительная

техника» (1,8%) «автоматика и управление» (1,1%) мала и продолжает сокра-

щаться. Снижение престижа технических специальностей, обусловленное неза-

видными перспективами трудоустройства, привело к ухудшению качества при-

ема. За исключением ведущих вузов, на сложные инженерные специальности

идут в основном троечники.

С точки зрения экономической отдачи для общества, претендующего на

инновационное развитие, процесс накопления кадрового потенциала лишен эф-

фективности: 60% россиян работают не по специальности. Это обусловлено не-

решенными проблемами диверсификации российской экономики, регулирова-

ния оплаты труда, финансирования образования и науки.

Серьезным препятствием является сужение сферы высококвалифициро-

ванного труда с достойным уровнем оплаты. В 2011 г. величина среднемесяч-

ной номинальной начисленной заработной платы работников обрабатывающих

производств составляла 93% от средней по экономике. Предприятия наукоем-

кой сферы сталкиваются с многочисленными проблемами при ведении бизнеса:

высокими налогами, ростом цен, административными барьерами, коррупцией в

органах власти. При этом дефицит специалистов с высшим и средним техниче-

ским образованием испытывает, соответственно, 60% и 50% организаций, рабо-

чих с СПО - 60% и НПО - 40% организаций. Профессиональный потенциал мо-

лодого населения концентрируется в видах экономической деятельности, дале-

ких от наукоемких сфер. Согласно структуре распределения численности заня-

тых по уровню образования, самым притягательным для работников с ВПО яв-

ляется сектор услуг. В финансовой деятельности их 67,4% (2010 г.), в управле-

нии - 47,6%, в операциях с недвижимым имуществом - 46,9%. Доля занятого

населения в возрасте 15-29 лет составляет 23% в обрабатывающих производ-

ствах, тогда как в государственном управлении, финансовой деятельности, тор-

говле и гостиничном бизнесе –32% (2009 г.).

Несмотря на то, что безработица в среднем по стране вплотную подошла

к уровню полной занятости (3-5% в 2012 г), за этим показателем скрыты его

огромные различия в территориальном разрезе, доходящие до десятков раз. В

части регионов наблюдаются количественные дисбалансы рынка труда, а в

большинстве – его структурная несбалансированность. Это подтверждается вы-

сокими сроками поиска работы (в среднем более 7 месяцев), не типичными для

полной занятости и также варьирующимися по субъектам РФ. Численность дол-

госрочных безработных близка к трети всего безработного контингента, что го-

ворит о серьезных проблемах трудоустройства из-за несопряженности количе-

ственных и в большей мере качественных характеристик рабочих мест и пре-

тендентов на них.

Годовая численность мотивированного к труду неактивного населения и

долгосрочных безработных в разы превосходит ежегодное демографическое

выбытие трудовых ресурсов, что при условии привлечения их к труду могло бы

существенно ослабить негативное влияние демографических тенденций и сни-

зить потребность в использовании внешних мигрантов.

Проблемы рынка труда коренятся в структуре российского хозяйства и

проецируются на характеристики работающего населения. Среди них особо

следует выделить деиндустриализацию экономики и как следствие - занятости,

о чем свидетельствует сравнительно низкий удельный вес работников в обраба-

тывающей промышленности как «ядре» индустриального производства. По от-

ношению ко всей экономике это ведет к усилению технологического отстава-

ния, а в сфере труда – к неэффективной реализации трудового потенциала.

В числе ее проявлений – высокая текучесть кадров, которая по приему и

выбытию работников организаций близка к 30%. Этот процесс препятствует

накоплению человеческого капитала, формируемого на рабочих местах. В

нашей стране его накопление у работников в основном завершается к 35 годам,

тогда как в развитых странах длится почти всю трудовую жизнь. По данным со-

циологических опросов ИСЭПН РАН, люди в расцвете трудоспособного воз-

раста (с 40 лет) начинают ощущать снижение уровня жизни, хотя их професси-

ональный опыт, физические возможности должны были бы приводить к проти-

воположной тенденции.

Одна из самых значимых причин текучести кадров – неудовлетворитель-

ные заработки, а также тот факт, что дифференциация по объектам занятости

превышает их различия по квалификации. Это указывает на сегментацию рынка

труда и систему неравновесных цен на трудовые ресурсы. Она имеет техноло-

гическую (из-за использования технологий разных поколений, что не устраня-

ется вследствие индустриальной деградации) и монопольную природу и прояв-

ляется от отраслей и подотраслей экономики вплоть до фирм. Из-за разной ло-

кализации сегментов по территории страны сегментированы также региональ-

ные и поселенческие рынки труда.

В результате переход на работу в другой сегмент даже с понижением

квалификационного статуса нередко предпочтительнее вертикальной квалифи-

кационной мобильности. Из-за распространения технологически отсталых про-

изводств выбор привлекательных по заработкам рабочих мест невелик: две тре-

ти их ежегодной генерации приходится на отрасли, в которых преобладает труд

невысокой квалификации и заработная плата как минимум на 20-25% ниже

средней по стране. Текучесть кадров в рамках территориальных рынков труда в

значительной мере приобретает форму холостого оборота рабочей силы. Это

ведет не только к деградации человеческого капитала, но и усилению поляриза-

ции экономического пространства.

К неэффективному использованию трудового потенциала относится так-

же дефицит кадров, который носит главным образом структурный характер. Не-

смотря на небольшие масштабы, он ощутим для предприятий из-за неудовле-

творенного спроса преимущественно на квалифицированный труд: три четверти

вакансий приходится на квалифицированных рабочих, специалистов и руково-

дителей. И чаще не хватает кадров, без которых страдает основной производ-

ственный процесс.

Наибольшая острота дефицита кадров присуща отраслям с высокой до-

лей специалистов высшей квалификации, Претендентов на вакансии не устраи-

вает либо реально низкий уровень заработков, либо они имеют к ним завышен-

ные притязания (в основном молодежь).

К числу ключевых причин нехватки квалифицированного персонала,

определяемой мотивацией работодателей, принадлежит недостаточная квали-

фикация претендентов из-за некачественной профессиональной подготовки, что

обусловливает дефицит кадров в отраслях даже с высокой оплатой труда. Еще

одна причина состоит в том, что на некоторых территориальных рынках труда

требуемых кадров практически нет. Так, типичным является острый дефицит

высоквалифицированных рабочих, инженерно-технических работников и спе-

циалистов здравоохранения.

Рабочих высокой квалификации крайне трудно найти даже в крупных

городах. Их труд, востребованный преимущественно в технологически отста-

лом реальном производстве с его устойчивым ритмом работы, не лучшими

условиями труда, строгими режимами и нередко невысокой заработной платой,

стал непривлекательным. Кроме того, по оценкам экспертов, у населения уси-

лился настрой не только на труд в качестве специалистов, но и на работу «с

прохладцей» и нестандартными режимами, о чем, например, говорит сверхзаня-

тость охранниками. Молодежь в рабочие не стремится, а те, кто идет в профес-

сиональные училища, отличаются пассивными установками и слабой готовно-

стью работать по специальности. Работодателей такие выпускники не привле-

кают. Наряду со сложностью подбора претендентов для обучения на многих

предприятиях не налажена система повышения квалификации, и предпочтение

отдается поиску опытных рабочих. Но их предложение оскудевает, что способ-

ствует стагнации индустриальных производств, где рабочие – одна из основных

профессиональных групп. Что касается инженеров и медиков, то проблема их

дефицита тоже почти повсеместна, но особенно – в малых городах и сельской

местности, так как приемлемой альтернативы дореформенной системе распре-

деления кадров для данных поселений не найдено.

Наряду с дефицитом квалифицированных кадров высокую остроту имеет

дефицит неквалифицированных рабочих, динамика которого даже опережает

другие профессиональные группы, и частично компенсируется за счет внешней

трудовой миграции. Основная причина их нехватки – низкая привлекательность

труда и его оплаты. Другими весомыми причинами являются консервация сфе-

ры неквалифицированного труда в технологически отсталых сегментах эконо-

мики и ее расширение из-за роста занятости в услугах, где данный вид труда

имеет широкое применение.

Исследование структуры работников малого бизнеса показало, что он

ведет к снижению спроса на специалистов и увеличению – на работников сред-

ней и низкой квалификации. Более того, растет потребность в кадрах, которые и

так раздуты из-за технологического отставания или являются остродефицитны-

ми. Это относится к квалифицированным и неквалифицированным рабочим, а

также к работникам сельского хозяйства. При этом на должности служащих и

работников обслуживания все шире устраиваются дипломированные специали-

сты, что, с одной стороны, амортизирует проблемы некачественного обучения, а

с другой – ослабляет запросы к повышению его качества.

1.3. Состояние научно-производственной сферы

Научно-производственный потенциал страны претерпел существенные

преобразования в ходе радикальных социально-экономических реформ. Основ-

ной вектор изменений состоял в серьезной деградации научного (прежде всего

прикладного), образовательного, технологического потенциалов. Вместе с тем,

с начала 2000-х годов в экономике возобладали позитивные процессы, позво-

лившие к началу мирового финансово-экономического кризиса компенсировать

многие понесенные в 90-х годах потери. Кризис нанес новый сильный удар по

российской экономике, однако она не утратила возможностей для модернизаци-

онного прорыва.

Немалый потенциал сохраняется в накопленном производственном ап-

парате, включающем основные фонды, технологические знания, трудовые

коллективы. Существенная часть этого производственного аппарата вполне

способна удовлетворять современный рыночный спрос как внутри страны,

так и за ее пределами. Во многом это связано с тем, что в 2009-2012 гг. в Рос-

сии были введены в строй значительные производственные мощности в таких

видах деятельности как черная металлургия, химическое производство, маши-

ностроение, пищевое производство, производство строительных материалов.

Новые предприятия обладают современными характеристиками эффективности

и, кроме того, располагают на сегодняшний день определенным запасом неза-

груженных производственных мощностей.

Существенное влияние на развитие современной российской экономики

по-прежнему оказывает положение дел в топливно-энергетическом и сырьевом

комплексе.

Длительное недофинансирование процессов воспроизводства жилищно-

го фонда, инфраструктуры, основного капитала многих секторов и сфер эконо-

мики обусловило их устаревание, обветшание, а, следовательно, и рост различ-

ных дополнительных расходов компенсационного характера (затраты на ликви-

дацию последствий техногенных аварий, на аварийные ремонты, «замещаю-

щие» вложения в реальное обновление или замену соответствующих элементов

основных фондов). Набор такого рода воспроизводственных проблем можно

рассматривать как специфические социально-экономические долги, накоплен-

ные в предшествующий период. Их нельзя «списать», они должны быть воз-

вращены или потребуют значительных затрат на свое «обслуживание». Различ-

ные экономические субъекты будут вынуждены нести расходы по компенсации

потерь, обусловленных неосуществлением необходимых затрат в предшеству-

ющие периоды времени. Эти вынужденные расходы, по имеющимся оценкам, в

настоящее время составляют около 2% ВВП в год.

Ключевой особенностью современной российской экономики является

чрезвычайно высокий уровень ее технологической неоднородности. Эта неод-

нородность проявляется в сосуществовании отраслей, опирающихся в своем

развитии на ресурсы, которые существенно различаются по своим качествен-

ным характеристикам (высококвалифицированные и неквалифицированные

кадры, современное и устаревшее оборудование, сырье и материалы, удовле-

творяющие специальным требованиям потребителя, и «универсального» приме-

нения).

Низкая доходность инвестиций в одних отраслях (сферах) экономики

представляет собой чрезвычайно высокий барьер на пути структурно-

технологической модернизации других отраслей и комплексов в режиме ры-

ночного перелива капиталов. Более того, высокая доходность производственной

и инвестиционной деятельности другой группы отраслей определяет гипертро-

фированный рост их доли в структуре экономики, экспортную ориентацию про-

изводства (вследствие узости внутреннего рынка), избыток внутренних финан-

совых ресурсов, который из-за недостаточного перелива капитала в другие от-

расли поддерживает отток капитала из страны.

В этих условиях структурно-технологическая модернизация экономики

не может ограничиваться только установкой на создание новых «прогрессив-

ных» секторов. Такой подход мог бы усугубить воспроизводственный кризис в

других отраслях экономики вследствие увеличивающейся качественной неод-

нородности экономики и, как минимум, значительно снизить общеэкономиче-

ский эффект проводимой политики. Отсюда - задача новой индустриализации, в

ходе которой потребуется устранить технологическое отставание ряда отраслей

российской экономики, сформировать режим интенсивного обновления капита-

ла, создать значительное количество новых инновационных направлений роста.

Следует учитывать, что в результате затяжного экономического кризиса

1990-х годов, сопровождавшегося сокращением инвестиций и спроса на инно-

вации, оказались в значительной мере разрушены звенья, обеспечивающие вза-

имодействие отечественных разработчиков новых технологических решений и

потенциальных инвесторов. Распались многие научно-производственные связи,

которые могли бы стать основой формирования эффективной национальной ин-

новационной системы. Возникшие в тот же период возможности импорта тех-

нологий (причем, в значительной части, за счет инвестиционных кредитов) при-

вели к тому, что сохранившиеся элементы отечественного инвестиционного и

инновационного потенциала оказались «заблокированными». И хотя после кри-

зиса инновационная деятельность российских предприятий начала «оживать»,

она все еще находится на весьма невысоком уровне. Удельный вес затрат на

технологические инновации в объеме отгруженных товаров и оказанных услуг

составил в 2011 г. 4,7% (в 2009 г. – 4,3%, в 2010 г. – 3,4%), при этом 11,4% этих

расходов финансировалось из средств федерального бюджета и бюджета субъ-

ектов Российской Федерации (в 2009 г. - 3,2%, в 2010 г. – 4,7%). Удельный вес

инновационных товаров и оказанных услуг в объеме отгруженных товаров со-

ставил в 2011 г. 12,5% (или на 3,6 процентных пункта больше, чем в 2010 г.).

В России по-прежнему сохраняется значительный научный потенциал,

прежде всего в сфере фундаментальных исследований. По численности занятых

в научной сфере (735,3 тыс. человек) Россия занимает одно из ведущих мест в

мире, уступая лишь Китаю, США и Японии.

В 2000-х годах постепенно стала улучшаться возрастная структура ис-

следователей. Более трети (37,5%) российских исследователей относятся к воз-

растной группе до 40 лет, более половины из которых моложе 30 лет; почти

каждый второй исследователь – старше 50 лет, а каждый четвертый – старше 60

лет.

При этом, несмотря на некоторое улучшение положения дел в последние

годы, масштаб финансирования научных исследований остается весьма низким.

Внутренние затраты на исследования и разработки в процентах к ВВП состав-

ляли в 2011 г. лишь 1,09%, тогда как в Китае они достигали 1,77%, в среднем по

странам ОЭСР – 2,38%, в США – 2,77%, в Японии – 3,26%. При этом важней-

шим источником финансирования отечественной науки остаются средства гос-

ударственного бюджета: в 2011 г. на них приходилось 65,6%.

1.4. Неоднородность экономического и социального

пространства

Современная Россия характеризуется чрезмерной пространственной

дифференциацией экономики. Разница между наиболее и наименее развитыми

регионами составляет 60 раз по показателю валового регионального продукта

(ВРП) на душу населения и 150 раз по объему инвестиций. Современное финан-

совое состояние субъектов Федерации и в еще большей степени муниципалите-

тов (в лице органов местного самоуправления) практически исключает даже

проработку серьезных проектов развития, если эти проекты не предусматрива-

ют внешней поддержки деньгами со стороны федерального правительства или,

в очень редких случаях, крупного бизнеса.

Пространственные разрывы не позволяют использовать потенциал име-

ющейся российской территории. Смягчение глубины межрегиональных разли-

чий требует анализа региональных связей, поэтапного выстраивания стратегии

развития отдельных территорий. Эта задача не может быть решена без исполь-

зования комплексной экономической политики, позволяющей связать цели раз-

вития отдельных регионов с задачами, стоящими перед всей страной.

Индекс Джини, характеризующий степень неравномерности в распреде-

лении доходов, превышает 0,4 и находится на уровне южноафриканских стран.

Социальные различия между богатыми и бедными группами населения состав-

ляет 16:1. При этом, как следует из мировой практики, предельно критическое

значение этого показателя составляет (8-10):1. За двадцать лет эти различия

увеличились практически в четыре раза. В частности, на 10 % наиболее богатых

домохозяйств страны приходится 31,9% располагаемых ресурсов всех домохо-

зяйств, а на 10% наименее обеспеченных - 2,6%. У 73% работников российских

организаций заработная плата ниже средней заработной платы по экономике.

Это только официальные данные. Реальные показатели расслоения общества, по

оценкам специалистов, значительно выше.

Большую опасность для единства страны таит в себе существенная меж-

региональная дифференциация уровня жизни. Различия в среднедушевых дохо-

дах достигают шести раз (Ненецкий АО – 54632 руб., Калмыкия – 8289 руб.).

Внутрирегиональное неравенство в некоторых регионах намного превышает

официально зарегистрированный российский уровень. Самое высокое расслое-

ние населения по уровню доходов – в Москве, где индекс Джини равен 0,5.

В основе дифференциации доходов лежит дифференциация заработной

платы (внутриотраслевой, межотраслевой и региональной). Существенным фак-

тором неравенства является и то, что «другие» доходы (такие, как прибыль от

бизнеса и имущества) сосредоточены в руках лишь пяти процентов российского

населения. Высокое неравенство в современной России также связано со слабо-

стью существующих механизмов перераспределения. Она проявляется в низких

размерах социальных трансфертов, призванные по своей природе нивелировать

различия в доходах, плоской шкале подоходного налога и регрессивной шкале

страховых социальных взносов, высокой степени уклонения от уплаты подо-

ходных налогов.

1.5. Институциональные особенности

Хорошо известной проблемой российской экономики является недоста-

точный уровень развития институтов и неудовлетворительный характер пра-

воприменительной практики. В экономическом смысле наличие этой проблемы

оборачивается высокими трансакционными издержками (в том числе затратами

на юридическое сопровождение, урегулирование отношений с органами власти,

снижение разного рода рисков и т.д.), а также низким уровнем взаимного дове-

рия в экономике и недостаточной мотивацией к повышению эффективности.

Государство повсеместно является важнейшим участником экономиче-

ской жизни. Именно поэтому качество государственных институтов имеет

огромное значение для хозяйственного развития любой страны. К сожалению, в

российском случае оно (качество государственных институтов) явно оставляет

желать лучшего.

Сохраняется конфликт интересов между государством-собственником

и государством-регулятором. Российское государство является крупным соб-

ственником, в том числе обладателем значительных, в ряде случаев контроль-

ных, пакетов акций. При этом «государство-регулятор» (государство как субъ-

ект экономической политики) и «государство-собственник» слиты воедино в

лице исполнительной власти. Такое положение дел, несомненно, создает пред-

посылки для возникновения конфликта интересов: как регулятор экономиче-

ской жизни исполнительная власть заинтересована в обеспечении условий для

устойчивого и эффективного развития российской экономики (включая соци-

альную сферу), как крупный собственник, действующий в условиях рыночной

экономики, – в максимизации отдачи от имеющегося у него капитала. Верно и

то, что для реализации принятых на политическом уровне целей исполнитель-

ная власть может как создавать привилегированные условия для функциониро-

вания фирм с государственным участием, так и возлагать на них разного рода

обременения - главным образом, социального характера. В обоих случаях неиз-

бежна большая или меньшая деформация рыночной среды.

Важнейшая задача исполнительной власти – формулирование и реализа-

ция общегосударственных установок, призванных обеспечить решение тех сто-

ящих перед обществом проблем, которые не решаются (или решаются неудо-

влетворительным образом) рынком. Если формулирование общественных пред-

почтений призвана осуществлять политическая система, то для их реализации

исполнительная власть должна владеть инструментами прогнозирования и стра-

тегического планирования, уметь оказывать регулирующее влияние на деятель-

ность экономических субъектов.

В регулирующей деятельности исполнительной власти наблюдается не-

мало проблем. Указанный выше конфликт между функциями государства как

регулятора и как собственника, несомненно, оказывает серьезное влияние и на

сам процесс регулирования (в частности, он является одним из источников ши-

рокого распространения коррупции в стране).

Особенностью российской исполнительной власти является явно гипер-

трофированная роль министерства финансов в принятии экономических ре-

шений. В своей деятельности это министерство далеко выходит за рамки тради-

ционных функций «государственного счетовода», по сути дела убедив прави-

тельство в том, что оно должно обладать «правом вето» по всем сколько-нибудь

значимым макроэкономическим вопросам. Тем самым существенно ослабляется

роль министерства экономического развития.

Большие проблемы создает объединение в одном ведомстве функций

управления наукой и образованием. Научная деятельность носит инфраструк-

турный характер, так как пронизывает все виды экономической активности.

Низведение ее лишь до одного из направлений деятельности упомянутого ми-

нистерства является очевидным препятствием на пути формирования иннова-

ционной экономики в стране. Неслучайно, например, во Франции функции оте-

чественного Минобрнауки выполняют три ведомства.

В соответствии с действующим законодательством центральный банк

отвечает исключительно за состояние денежно-кредитной сферы. Такое по-

ложение дел подчас делает его безучастным к экономическим проблемам, ре-

шение которых могло бы быть облегчено за счет более гибкой денежно-

кредитной политики.

На эффективности выполнения регулирующей функции исполнительной

властью негативно сказывается качество государственного аппарата. С од-

ной стороны, резкое ухудшение положения дел в этой области связано с прово-

дившейся в течение длительного времени линией на вытеснение специалистов

так называемыми «профессиональными менеджерами». С другой стороны, мно-

гие проблемы уходят корнями в отсутствие необходимой социальной защищен-

ности государственных служащих. Не случайно, назначение нового министра

почти всегда сопровождается перетряской всего аппарата министерства.

Хорошо известной (но от этого не менее значимой) является проблема

формирования эффективного судопроизводства и правоприменения. Она чрез-

вычайно серьезным образом влияет на поведение субъектов экономической дея-

тельности, затрагивая самые глубинные основы рыночной экономики (уважение

права собственности, обязательность соблюдения контрактов, обеспечение рав-

ных условий конкуренции).

Несмотря на достигнутый прогресс в российских фирмах сохраняются

серьезные проблемы в сфере корпоративного управления. В совершенствовании

нуждается регулирование взаимоотношений крупных акционеров и так называ-

емых «миноритариев». Причем, важно как исключить возможность ущемления

первыми законных интересов вторых, так и сделать невозможной ситуацию, ко-

гда приобретший несколько акций человек, по сути дела, приобретает право

шантажировать всю компанию, заставляя ее, а, следовательно, и всех остальных

акционеров нести немалые и ничем не оправданные издержки.

Во многих российских компаниях отсутствует необходимый баланс

между правами акционеров, советов директоров и менеджмента. Именно это

обстоятельство (наряду с недостатками судебной и правоохранительных си-

стем) лежит в основе все еще широко распространенной практики рейдерских

захватов чужой собственности.

Несмотря на постепенное обновление производственного аппарата, со-

провождающееся возникновением современных, ориентированных на конку-

рентную среду фирм, в стране по-прежнему имеется довольно большое количе-

ство предприятий, занимающих доминирующее положение на рынке. Пользуясь

зависимым положением своих поставщиков, эти фирмы нередко не только навя-

зывают им неоправданно низкие цены, но и задерживают на длительные сроки

оплату за поставленную продукцию.

За период, прошедший после начала радикальных реформ, в российской

экономике сформировались все основные элементы финансовой системы, ха-

рактерной для рыночной экономики (государственная бюджетная система,

двухуровневая банковская система, инвестиционные, пенсионные и страховые

компании, фондовые рынки).

Вместе с тем, к финансовой системе со стороны реального сектора эко-

номики предъявляются многочисленные претензии. Банковская система про-

должает оставаться весьма маломощной, а предоставляемый ею кредит под фи-

нансирование текущих нужд предприятий является слишком дорогим. Как по-

казали два крупных кризиса (1998 и 2008-2010 гг.), банковская система крайне

уязвима по отношению к внешним рискам. Особенно плохо финансовые инсти-

туты справляются с важнейшей задачей трансформации сбережений в инвести-

ции. При этом, как отмечалось выше, практически не вовлекаются в хозяй-

ственный оборот крупные государственные резервы валютных средств (речь,

разумеется, идет об «избыточных резервах»). Финансовая система по-прежнему

характеризуется недостаточной «глубиной», проявляющейся в относительной

бедности используемых финансовых инструментов.

Центральный банк, в принципе, удовлетворительно справляется с зада-

чей насыщения экономики ликвидностью. В то же время используемые им с

этой целью инструменты остаются весьма ограниченными: из-за отсутствия

крупного рынка государственных обязательств (результат краха рынка ГКО и

ОФЗ в 1998 г.) не могут широко использоваться операции на открытом рынке.

Крайне консервативен подход центрального банка к предложению денег за счет

рефинансирования банковской системы под долговые обязательства реального

сектора экономики. Плохо срабатывает в российской экономике так называе-

мый «трансмиссионный механизм», призванный обеспечивать передачу сигна-

лов, исходящих от денежно-кредитной политики, к реальной экономике.

1.6. Вызовы глобальной экономики

В настоящее время мировая экономика в целом и российская, в частно-

сти, сталкиваются с уникальной комбинацией внешних вызовов.

Мировой кризис, спровоцированный крахом рынка производных ин-

струментов, запустил процессы кардинальной перестройки всей финансовой

системы. Этот кризис стал проявлением колоссального провала рынка в финан-

совой сфере, которая, как выяснилось, не может эффективно функционировать в

условиях тотального дерегулирования.

Наиболее слабым звеном оказалась банковская система, поиски путей

укрепления которой в ведущих странах привели к институциональному разде-

лению инвестиционной и коммерческой банковской деятельности, резкому

ужесточению пруденциального надзора. Началось усиление регулирования фи-

нансовых рынков, направленное на борьбу с «финансовыми пузырями».

Кризис вновь напомнил о колоссальной деструктивной силе свободного

трансграничного перемещения краткосрочных капиталов. Не случайно, возоб-

новился интерес к введению в практику инструментов, призванных поставить

такие перетоки горячих денег в определенные рамки, в частности, к различным

вариантам так называемого налога Тобина.

Сильный удар был нанесен по мировой валютной системе. Доверие к

доллару, а затем и к евро оказалось в значительной степени подорванным. В

МВФ стали продвигаться проекты, направленные на учет изменившегося соот-

ношения сил в мире. Усилилась тенденция к формированию региональных ва-

лютных блоков, опирающихся во взаимных расчетах на использование нацио-

нальных валют.

Объективно мировой финансовый кризис поставил в трудное положение

такие развитые страны, как США и Великобритания, предшествующая страте-

гия которых заключалась в замещении реального сектора экономики высокоин-

теллектуальным, опирающимся на применение самых современных информа-

ционно-коммуникационных технологий сектором финансовых услуг. Понятно,

что в этих условиях переговоры о новой финансовой архитектуре носят далеко

не академический характер: участвующие в них государства стремятся не про-

сто найти новую работающую модель, но и максимально обеспечить собствен-

ные интересы.

Финансово-экономические неурядицы протекают в условиях переживае-

мого мировой экономикой перехода на новый технологический уклад, а также

на фоне серьезнейших изменений в климатической, экологической и энергети-

ческой сферах. Процессы во всех этих областях предъявляют принципиально

новые требования - как к размещению имеющихся ресурсов, так и к экономиче-

ским институтам.

Свидетельством того, что мировая экономика сегодня находится на этапе

смены технологических укладов, является так называемый шторм нововведе-

ний. Последнее десятилетие, несмотря на кризис, расходы на освоение состав-

ляющих новый уклад технологий и масштаб их применения растут с темпом

около 35% в год. Есть серьезные основания полагать, что после структурной

перестройки экономики ведущих стран на его основе, которая продлится еще 3-

5 лет, начнется новая длинная волна экономического роста.

Инновационный вызов внешнего мира заключается в том, что переход к

новой экономике происходит не только в развитых, но и в развивающихся стра-

нах. Бизнес активно финансирует поиск и разработку технологий, стабильно

выводит на рынок новые продукты и услуги, а разнообразные инструменты гос-

ударственной политики позволяют поддерживать все более широкий круг

участников инновационных процессов, обеспечивают прочную научную базу

для решения проблем здравоохранения, безопасности и сохранения окружаю-

щей среды.

Этот динамический баланс взаимодействия частного сектора и государ-

ства оказался под угрозой в период последнего кризиса: бизнес столкнулся с

массовым падением спроса на все виды товаров и услуг, включая наукоемкие, а

государственное финансирование сокращалось в условиях повсеместных дефи-

цитов бюджетов. Тем не менее, как и ожидалось, кризис стимулировал процес-

сы конкуренции и реструктуризации компаний и целых отраслей, а антикризис-

ные решения и программы, реализованные в США, ЕС, Японии подтвердили

высокую приоритетность науки и инноваций. В США поставлена задача дове-

дения расходов на науку до 3% ВВП (что практически уже достигнуто). В ЕС

считают необходимым доведение расходов на науку в среднем до 2,6-2,8%

ВВП. В Японии расходы на науку уже давно превысили трехпроцентный уро-

вень и постоянно увеличиваются, по последним данным, доля расходов на

науку там составляет 3,45%. Растет также число исследователей в ведущих

странах мира и расходы на одного исследователя.

Крупные развивающиеся страны – Китай, Индия, Бразилия осваивают

новые для них траектории роста на основе глобализации инновационной дея-

тельности, сочетая активную политику привлечения иностранных инвестиций в

свои наукоемкие отрасли сначала с торговой экспансией, а затем и осуществле-

нием собственных инвестиционных проектов в сфере хайтека. Модернизация

сельского хозяйства, промышленности, строительства, транспорта и связи на

основе новейших технологических решений, реализованная в странах, где про-

живает большая часть населения мира, принципиально меняет картину глобаль-

ного развития. В Китае и Бразилии рост расходов на науку сдерживается не-

хваткой исследователей. Тем не менее, в Китае доля расходов на науку уже до-

стигла 1,8% ВВП и продолжает расти.

Процессы технологического перевооружения российского бизнеса раз-

виваются с задержкой и далеко не в том объеме, как в передовых и динамично

развивающихся странах, потенциал отечественных производителей хайтека ис-

пользуется недостаточно, зависимость от иностранных технологий нарастает.

Интерес иностранных инвесторов, носителей передовых технологий, к россий-

скому рынку сдерживается различными причинами как производственного, так

и институционального характера. Крупнейшие российские компании, являющи-

еся монополистами на внутреннем рынке профильной продукции, уступают

глобальным лидерам по мощности предприятий, имеют избыточные непроиз-

водственные издержки, отсутствуют на фондовом рынке устойчиво ликвидных

акций (кроме сырьевых гигантов). Активизацию деятельности иностранных ин-

весторов на российском рынке ограничивает и закрытость корпоративных

структур. Большая часть этих факторов сдерживает и стратегическую иннова-

ционную активность российского бизнеса, и возможности реализации эффек-

тивных догоняющих стратегий.

По этим причинам отставание России в ближайшие годы может усилить-

ся. На примере взаимодействия с ЕС можно показать типичный набор иннова-

ционных вызовов:

- в отраслях, где пока значительная часть продукции экспортируется из

России, произойдут технологические сдвиги, которые сократят возможности

отечественных предприятий сбывать продукцию в ЕС (энергетика);

- в тех отраслях, где существует отставание от ЕС, произойдет юридиче-

ское закрепление новых стандартов, что создаст дополнительные сложности для

российских производителей (химическая промышленность);

- при значительном отставании России от ЕС очередной проигрыш в ин-

новационной гонке в долгосрочной перспективе будет способствовать консер-

вации разрыва (специализированное машиностроение и фармацевтика).

Важнейшие факторы риска для России связаны с динамикой спроса на

традиционные товары российского экспорта – в первую очередь нефти и газа –

и цен на них. Можно с высокой долей вероятности утверждать, что в текущем

десятилетии определяющими тенденциями в этой сфере мирового хозяйства бу-

дут:

- рост производства нетрадиционных и альтернативных источников

энергии с использованием новых технологий, что в значительной степени будет

определять рост конкуренции на рынке энергоресурсов;

- снижение удельных затрат всех видов ресурсов на единицу ВВП и го-

раздо более медленный, чем в 2001–2010 гг., прирост их потребления;

- ускоренное превращение энергетических рынков в «рынки покупате-

ля».

2. ПРИОРИТЕТЫ ДОЛГОСРОЧНОГО СОЦИАЛЬНО-

ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

Формулирование приоритетов является функцией политической систе-

мы, которая стремится интегрировать представления членов социума относи-

тельно общественного благосостояния. Важную роль в выявлении обществен-

ных предпочтений играют социологические замеры общественного мнения.

2.1. Морально-психологический климат в обществе и

государственные приоритеты

Проектирование будущего российской экономики не может произво-

диться без учета того, как воспринимает ее нынешнее состояние население

страны и каковы его предпочтения в отношении этого самого будущего.

Первое десятилетие реформ в массовых оценках и суждениях предстает

как провальное, как время несбывшихся надежд, как череда непродуманных,

нескоординированных по основным сферам жизни общества радикальных мер,

которые привели, в конечном счете, к обнищанию огромной массы россиян и

отбросили страну в ее развитии на многие годы назад.

Второй десятилетний период реформ оценивается в общественном мне-

нии как решительный поворот практической политики в сторону общества,

наведения в стране конституционного порядка, выведения ее из самой острой

фазы кризиса на траекторию устойчивого и стабильного развития. Путинской

команде удалось, по оценкам россиян, вернуть государство в социальную сфе-

ру, значительно снизить долю беднейших слоев населения, укрепить армию,

поднять международный авторитет страны, «притупить» в массовом сознании

общественную боль и чувство стыда за состояние дел в своем Отечестве.

Вместе с тем, серьезные проблемы, как наследие 1990-х, остаются по сей

день. Это и всепроникающая коррупция, и глубокое социальное неравенство, и

огромный разрыв в уровне доходов и качестве жизни между богатыми и бедны-

ми, духовно-нравственный упадок общества и массовый правовой нигилизм.

«Маятник» социального самочувствия от отметки «плюс» сейчас вновь

качнулся в сторону нулевой отметки, и его дальнейшее движение в нежелатель-

ном направлении сдерживается лишь относительно приемлемым для населения

уровнем экономической и политической стабильности. При этом сложилась до-

вольно редкая общественная ситуация, можно сказать, «эффект ножниц», когда

при возросшей удовлетворенности большинства населения своей материальной

обеспеченностью в массовом сознании нарастают критические оценки сло-

жившейся в стране обстановки. Основная причина этого состоит в том, что

рост материальной обеспеченности не сопровождается улучшением других сто-

рон качества жизни людей.

В массовом сознании все большее распространение получают чувства

несправедливости происходящего, стыда за масштабы коррупции, засилье бю-

рократии, собственной беспомощности. Естественным следствием этого высту-

пает нарастание среди наших сограждан чувства агрессии.

«Очаги» неблагоприятного морально-психологического климата в обще-

стве подпитывает значительная доля (40%) тех, кто считает свой уровень жизни

низким и полагает, что не может рассчитывать на социальные гарантии по бо-

лезни, старости, безработице и инвалидности. Среди основных потерь, которые

лично этим людям принесли реформы постсоветского периода, в первую оче-

редь называется утрата уверенности в завтрашнем дне.

Обобщенной оценкой россиянами своей личной ситуации в пореформен-

ной России выступает соотношение личных выигрышей и проигрышей от ре-

форм двух последних десятилетий. Доля считающих себя выигравшими очень

мала – всего 10%, и в два с половиной раза меньше доли считающих себя явно

проигравшими (25%). Ещё треть полагает, что осталась «при своих» – не выиг-

рала и не проиграла. Отсюда – постоянно сохраняющийся в «народной повестке

дня» вопрос: в чьих интересах проводились и продолжают проводиться рефор-

мы?

Ухудшение социального самочувствия многих наших сограждан в значи-

тельной степени обусловлено сужением каналов социальной мобильности. Воз-

можности у россиян за счёт смены места жительства улучшить своё положение

в обществе сегодня практически отсутствуют. Редкие исключения характерны,

прежде всего, для части горожан, переехавших в сёла, а также горожан, переез-

жающих из крупных городов в города с меньшей численностью населения.

Межпоселенческая мобильность в разной степени характерна для разных

поколений россиян, и, как правило, переезды в другой населённый пункт со-

вершаются в возрасте до 30 лет. Однако нынешняя молодёжь, хотя и демон-

стрирует высокие показатели мобильности (13% переехавших на нынешнее ме-

сто жительства за последнее десятилетие в группе до 30 лет), всё же характери-

зуется более низкими показателями мобильности, чем возрастные группы стар-

ше 40-45 лет в период их молодости. Это говорит о недостаточном использова-

нии потенциала мобильности российской молодёжи и сомнительности идеи о

необходимости массового импорта в Россию рабочей силы из-за рубежа в усло-

виях, когда в стране есть существенный внутренний ресурс перераспределения

уже имеющейся в ней рабочей силы.

Потенциал миграции из России очень велик и серьёзно вырос за послед-

ние 10 лет. Сегодня уже около половины населения страны выражает готов-

ность уехать из России с разными целями, причём в группе до 30 лет доля тако-

вых ещё больше. Навсегда хотели бы уехать 13% россиян, что в два раза боль-

ше, чем 10 лет назад; еще 35% готовы уехать за рубеж «на заработки». Желание

более трети работающих россиян превратиться в гастарбайтеров – яркое прояв-

ление неблагополучия на российском рынке труда, позволяющее глубже понять

причины недовольства наших сограждан сложившейся в стране ситуацией.

Российское общество, несомненно, ориентировано на подъем уровня и

качества жизни, мощной движущей силой которого должна стать модернизация

экономики страны. Наличие в России высокотехнологичных производств, раз-

витых систем науки образования и культуры, современных экономических и

политических институтов большинством россиян относится к числу ключевых

национальных ценностей. Также большая часть наших сограждан не считают

оправданным распределение выгод и издержек, связанных с проведенными в

стране рыночными реформами, рассчитывают на формирование более справед-

ливой экономической системы.1

1 Согласно данным социологических опросов слишком большими существующие различия в

доходах считают 83% жителей страны. Наряду с этим, две трети наших сограждан полагают

несправедливой сложившуюся в стране систему распределения частной собственности. Анало-

гичная доля населения убеждена в том, что люди не получают достойного вознаграждения за

свои навыки, способности и квалификацию. При этом более половины россиян (54%) последнее

утверждение относят и к себе лично, полагая, что с учетом имеющейся у них квалификации и

тяжести их труда, они получают на работе значительно меньше, чем того заслуживают.

2.2. Динамичный рост – и цель, и средство

Отмеченные выше высокий уровень накопленных социально-

экономических долгов, прежде всего в области инфраструктуры и ЖКХ, а также

высокая норма выбытия изношенного основного капитала предопределяют

нижнюю допустимую величину темпов роста. Она составляет не 0%, а 2-3%,

которые не способны обеспечить динамичного развития экономики, но могут

позволить удержать сложившуюся социально-экономическую ситуацию на су-

ществующем уровне. В то же время следует понимать, что стагнация уровня

жизни означала бы неудовлетворение обоснованных ожиданий населения по

поводу его улучшения в ближайшем будущем. Поэтому падение темпов роста

до 2-3% в год может быть приемлемым лишь на очень непродолжительное вре-

мя.

Тезис об отсутствии потенциала роста в российской экономике годен

лишь в качестве слабого оправдания для сохранения пассивной экономической

политики. Тем более странно выглядят апелляции к темпам роста, которые де-

монстрируют развитые страны. Россия находится в принципиально другой си-

туации, и перед ней стоят другие задачи. В действительности, потенциал роста

определяется целым рядом факторов, анализ которых показывает, что россий-

ская экономика в кратко- и среднесрочной перспективе способна демонстриро-

вать темпы роста, заметно превышающие уровень в 3-4%, особенно, если удаст-

ся привести в действие резервы улучшения использования материальных, фи-

нансовых и людских ресурсов.

Во-первых, с учетом новых вводов в 2009-2012 годах уровень загрузки

ключевых производственных мощностей не превышает уровня 2007 г., когда

российская экономика демонстрировала высокие темпы экономического роста.

Во-вторых, ограничения развития часто связывают с тем фактом, что

безработица находится на рекордно низких уровнях, и для роста производства

нет необходимого объема трудовых ресурсов.

И действительно, со стороны производства важнейшим ограничителем

динамики хозяйственного развития является дефицит трудовых ресурсов. Рас-

четы показывают, что в случае, если среднегодовые темпы роста производи-

тельности труда будут равняться 4%, то дефицит рабочих рук составит к 2025

году не менее 12 млн. человек. Вместе с тем, при сохранении существующих

показателей занятости среди населения трудоспособного и старше трудоспо-

собного возраста внутренние ресурсы могли бы к 2025 году даже превысить по-

требность в рабочих руках, если удалось бы обеспечить рост производительно-

сти труда на уровне 5,5% – 6,5% в год.

Анализ показывает, что в России сегодня показатель производительности

труда находится на очень низком уровне (см. #Приложение 1. Производитель-

ность труда в России и некоторых зарубежных странах), в том числе, и в силу

избыточной занятости на многих предприятиях. По оценкам ИНП РАН, избы-

точная занятость по отношению к фактическим объемам производства и ис-

пользуемым технологиям только в отраслях обрабатывающей промышленности

в 2012 г. составляла примерно 2,0 млн. чел. Таким образом, только в этом сег-

менте экономики потенциал роста производительности труда за счет использо-

вания организационной компоненты может оцениваться в 15-20%.

Политика в области занятости должна учитывать и возможности пози-

тивных структурных эффектов. Так, внедрение новых технологий в сельском

хозяйстве приведет к высвобождению рабочих рук и новой волне урбанизации.

Вторая волна – «малые города – крупные агломерации». В среднем на предпри-

ятиях в пределах агломерации производительность труда на 46% выше, чем в

поселениях за их пределами. Необходимо использовать эти тенденции для со-

здания новых «точек роста» в Сибири и Дальнем Востоке.

Решению проблемы обеспечения экономики необходимыми трудовыми

ресурсами должны содействовать продуманная политика привлечения в страну

рабочей силы, а также меры активной государственной социальной политики и

политики в области занятости, направленные на максимальную мобилизацию

внутренних резервов предложения на рынке труда. К ним следует отнести: уве-

личение доли занятых среди инвалидов, увеличение доли занятых среди лиц

пенсионного возраста, снижение уровня смертности в трудоспособном возрасте,

противодействие наркомании и алкоголизму, сокращение численности государ-

ственного аппарата, прежде всего, контролирующих структур и МВД, распро-

странение дистанционной занятости и т.д. По имеющимся оценкам, эти направ-

ления позволят экономике дополнительно получить около 5-ти млн. рабочих

рук.

В целом, при выверенной государственной политике в области стимули-

рования роста производительности труда и занятости имеется возможность за-

мещения прогнозируемого дефицита рабочих рук внутренними трудовыми ре-

сурсами, с постепенным сокращением использования зарубежной низкоквали-

фицированной рабочей силы.

В-третьих, потенциал экономического роста определяется также воз-

можностями увеличения спроса.

Здесь явные ограничения просматриваются со стороны внешнего спроса.

Причем, речь идет не только о текущем сужении спроса в послекризисный пе-

риод, но и о более фундаментальной тенденции, относительно не зависимой от

фазы экономического цикла и долгосрочных темпов роста мировой экономики

(см. #Приложение 2. Внешние спросовые ограничения экономического роста).

Вместе с тем, в части потребительского и особенно инвестиционного

спроса такие ограничения в кратко- и среднесрочной перспективе попросту от-

сутствуют.

Инвестиционный спрос - это не просто возможность наращивать капи-

тальные вложения в развитие инфраструктуры и обновление производства. Рост

инвестиционной активности является ключевым элементом экономической ди-

намики, так как позволяет решать сразу несколько задач: расширять возможно-

сти производственных мощностей, повышать эффективность производства и,

наконец, устранять инфраструктурные ограничения развития.

Наращиванию инвестиционной активности в ближайшие несколько лет

нет альтернативы. В противном случае никакие институциональные реформы

будут не в состоянии вернуть экономике утраченный динамизм развития, а

фронтальное нарастание ограничений сделает невозможным последовательное

реагирование на возникающие вызовы, что приведет, в конечном счете, к ново-

му витку финансовых ограничений и окончательному сваливанию экономики на

траекторию инерционного роста ВВП в 1-3% в год.

Отметим, что текущие характеристики экономической динамики явля-

ются также важнейшим параметром инвестиционного климата. Для инвестора

устойчивые высокие темпы роста той или иной отрасли экономики свидетель-

ствуют о значительном потенциале роста спроса на соответствующие виды про-

дукции, спросе на продукцию сопряженных отраслей и благоприятной ценовой

конъюнктуре данного рынка. Это существенно снижает инвестиционные риски,

увеличивает возможности заимствования необходимых финансовых ресурсов,

сокращает сроки окупаемости проектов.

Повышение среднегодовых темпов прироста ВВП до 6-7% в среднесроч-

ной перспективе (до 2020 г.) является фундаментальной предпосылкой активи-

зации инвестиционных и инновационных процессов, которые позволят поддер-

живать высокие темпы роста и в последующие 10-15 лет.

В-четвертых, в России имеется значительное пространство для количе-

ственного и качественного роста. Под пространством роста здесь имеется в

виду не географическая территория, а экономическое понятие, связанное с

концепцией насыщения. Наша страна еще очень далека от насыщения основ-

ных потребностей: уровень жилищной обеспеченности, обеспеченности легко-

выми автомобилями в России в 3-4 раза ниже, чем в экономически развитых

странах; существенно ниже обеспеченность товарами длительного пользования;

отставание в уровне развития транспортной инфраструктуры – многократное;

значимым остается также отставание по потреблению некоторых важнейших

видов продуктов питания. Освоение и обустройство огромной российской тер-

ритории также определяет очень значительный потенциал экономического ро-

ста.

В-пятых, в России сегодня нет серьезных ресурсных ограничений на

объем инвестиций: в силу высокой нормы сбережения долю накопления в ВВП

страны можно увеличивать, не снижая уровня потребления. Так, в 2006-2012 гг.

норма сбережений составляла в среднем 30% от ВВП, тогда как норма накопле-

ния лишь около 20%.

В таблице 2 представлена оценка потенциала экономического роста в

России в период до 2030г. В соответствии с этими оценками наибольший по-

тенциал роста наблюдается в 2013-2020 гг., а его основанием является, главным

образом, инвестиционный и потребительский спрос. Ключевой вывод состоит в

том, что имеющиеся возможности развития позволяют российской экономике

достичь в период с 2013г. по 2030г. среднегодовых темпов прироста ВВП, пре-

вышающих 5%.

Перспективы развития российской экономики в ближайшие десятилетия

можно проиллюстрировать на базе сценарных прогнозных расчетов.

В рамках разработки конструктивного сценария социально-

экономического развития предполагается реализация мероприятий, позволяю-

щих в наибольшей степени использовать имеющийся потенциал экономическо-

го роста. Конституирующим признаком конструктивного (внутренне ориенти-

рованного инвестиционного сценария) являются высокие темпы роста экономи-

ки, которые в свою очередь в решающей степени связаны с динамикой инвести-

ций и эффективностью их использования.

В противовес ему рассматривается инерционный сценарий, сопоставле-

ние с которым позволяет оценить результативность мероприятий, реализован-

ных в рамках внутренне ориентированного инвестиционного сценария.

Масштабы российской экономики, неудовлетворенность многих потреб-

ностей общества, наряду со значительной ресурсной обеспеченностью и отно-

сительно развитой промышленностью, сами по себе являются хорошей базой

для экономического роста. Однако при отсутствии целенаправленной экономи-

ческой политики, ориентированной на достижение стратегических целей эко-

номического развития, такой рост может иметь лишь инерционный характер.

Постепенное нарастание ограничений по численности трудоспособного

населения, состоянию инфраструктуры, доступности природных ресурсов будет

провоцировать снижение темпов экономического роста и консервацию суще-

ствующей структуры экономики, а также сохранение ключевых диспропорций

развития структурного и пространственного характера.

К факторам, которые в решающей мере будут оказывать воздействие на

экономическую динамику в инерционном сценарии, следует отнести:

– неизбежное сокращение численности населения в трудоспособном воз-

расте в период 2012-2020 гг., сдерживающее возможности развития трудоемких

секторов экономики;

– невозможность значимого роста добычи и экспорта сырьевых ресурсов

при сложившихся и перспективных уровнях капиталоемкости и налоговой

нагрузки;

– высокую зависимость экономической динамики от внешней конъюнк-

туры;

– повышение требований по увеличению государственных инвестиций в

развитие инфраструктуры и оборонных отраслей; растущую в связи с этим

нагрузку на бюджет;

– опережающие темпы потребительского и инвестиционного спроса по

отношению к возможностям внутреннего производства;

– рост доли импорта на внутреннем рынке;

– отсутствие действенных механизмов перелива капитала, тормозящее

модернизацию производственной базы.

В рамках перечисленных ограничений доступные ресурсы могут быть

сконцентрированы на решении лишь весьма узкого диапазона задач развития. К

таким задачам может быть отнесено приоритетное развитие транспортной и

энергетической инфраструктуры, поддержание добычи сырьевых ресурсов, раз-

витие отдельных, зачастую изолированных от остальной экономики анклавов

обрабатывающей промышленности.

В случае реализации этого сценария средние темпы прироста ВВП в

2011-2030 гг. составят 2,9%.

Следует отметить, что в течение всего прогнозного периода импорт бу-

дет оказывать заметное сдерживающее влияние на экономический рост, а его

отрицательное воздействие на экономическую динамику превысит положитель-

ное воздействие со стороны инвестиций в основной капитал. Такой результат в

первую очередь объясняется тем, что в рамках инерционного сценария не уда-

ется обеспечить необходимый объем производства конкурентоспособной про-

дукции инвестиционного назначения в условиях повышения нормы накопления

основного капитала.

Доля инвестиций в ВВП постепенно возрастает в течение всего прогноз-

ного периода, но при этом она не превысит 26%. Это объясняется сохранением

дефицита финансовых ресурсов в производственном секторе, в особенности в

обрабатывающих производствах, при отсутствии удовлетворительных механиз-

мов, обеспечивающих нормальный доступ к кредитам.

Реализация инерционного варианта с ограниченным набором ориентиров

развития предполагает опережающие темпы производства в секторах услуг и

видах промышленной деятельности, ориентированных на удовлетворение по-

требительского спроса. Что касается высоко- и среднетехнологичных произ-

водств, то их развитие хотя и происходит более высокими по сравнению с эко-

номикой темпами, но не позволяет добиться существенного увеличения их доли

в суммарном производстве. Сектор добычи полезных ископаемых в период по-

сле 2020 г. сталкивается с проблемой исчерпания ресурсов в традиционных ре-

гионах добычи на фоне удорожания капитальных затрат при освоении новых

месторождений (в том числе и на шельфе).

В структуре производства отмечаются минимальные изменения, связан-

ные со снижением в валовом выпуске добычи полезных ископаемых (до 4% к

2030 г.) и низкотехнологичных отраслей обработки, по которым в прогнозный

период наблюдаются ограничения, объясняемые насыщением внутреннего

спроса.

В структуре российского экспорта продолжат преобладать сырьевые ре-

сурсы. Сохранение структуры экспорта не позволит в период 2012-2030 гг. су-

щественно увеличить долю России в мировой торговле. Экспорт высокотехно-

логичной продукции останется незначительным и к концу прогнозного периода

не превысит 4% суммарного объема вывоза товаров.

Относительно низкие темпы прироста производства в секторах инвести-

ционного комплекса на фоне опережающих темпов роста инвестиций в основ-

ной капитал приведут к росту доли импорта на внутреннем рынке. Наиболее

существенно доля импорта может вырасти в секторах обрабатывающей про-

мышленности, связи и телекоммуникационном комплексе. На рынке высоко-

технологичных товаров доля импорта к 2030 г. достигнет 65%, на рынке средне-

технологичных отраслей - 50%.

В структуре инвестиций в основной капитал на фоне роста капиталоем-

кости увеличится доля добывающих секторов. В условиях относительно низких

темпов экономического роста экономика будет иметь ограниченные возможно-

сти по привлечению финансовых ресурсов. Главные потоки инвестиций в ос-

новной капитал концентрируются в отраслях традиционного экспорта, а также в

ограниченном перечне производств, финансируемых за счет ресурсов государ-

ства.

Рост нормы накопления в экономике и улучшение параметров эффектив-

ности производства приведут к улучшению характеристик использования тру-

довых ресурсов. Производительность труда в высокотехнологичных секторах

возрастает в 2,5 раза; в сельском хозяйстве в 3,4; в торговле в 3,5; в финансах и

страховании – в 2,5 раза. Суммарная численность занятых в экономике к 2030 г.

составит 64 млн. чел. или 95% к уровню 2011 г.

Согласно инерционному сценарию, к концу прогнозного периода России

не удастся кардинально изменить облик экономики и нарастить потенциал

дальнейшего развития. Большинство факторов экономического роста имеют за-

тухающий характер. Рост эффективности производства, хотя и будет суще-

ственным, но не обеспечит необходимого роста уровня конкурентоспособности

в условиях глобального экономического соперничества. Объем ВВП на душу

населения к 2030 г. оценивается (в текущих ценах) примерно в 36 тыс. долл.,

что при минимальной оценке ВВП на душу населения в США на этот период

(100 тыс. долл.) не предполагает дальнейшего сокращения разрыва в уровне

жизни с развитыми странами.

В рамках «внутренне ориентированного инвестиционного сценария»

имеется возможность максимального использования имеющегося потенциала

экономического роста.

Ключевые риски реализации данного сценария состоят в том, что для

поддержания высоких темпов экономического роста в период до 2020 г. требу-

ется не только обеспечить рост инвестиционного и потребительского спроса, но

и создание (на базе развития внутреннего производства) потенциала расшире-

ния экспорта во второй половине прогнозного периода. Имеющиеся возможно-

сти ускорения экономической динамики в данном сценарии реализуются на ос-

нове использования активных мер в области экономической политики. К числу

основных из них относятся:

– интенсификация в первой части прогнозного периода (до 2020 г.) всех

возможностей наращивания инвестиций в основной капитал (за счет государ-

ственных, частных, иностранных источников). Достижение к 2020 г. примерно

35-процентной нормы накопления основного капитала;

– реализация в период до 2020 г. программы возрождения инвестицион-

ного машиностроения на принципах как создания новых производств отече-

ственной продукции, так и на принципах развертывания производств промыш-

ленной сборки. Обеспечение темпов роста производства инвестиционных това-

ров, опережающих темпы роста внутреннего рынка такой продукции;

– наращивание в период до 2020 г. производственных мощностей в ин-

фраструктурном и дорожном строительстве;

– реализация проектов, направленных на поддержание и расширение

объемов добычи, производства и транспортировки сырьевых ресурсов;

– привлечение значительных финансовых ресурсов в исследования и

разработки с целью создания потенциала роста конкурентоспособности обраба-

тывающих отраслей и последующего расширения объемов несырьевого экспор-

та.

За счет реализации комплекса мероприятий по интенсификации эконо-

мического роста во внутренне ориентированном инвестиционном варианте в

прогнозном периоде удается обеспечить в среднем темпы прироста ВВП 5,1%.

Наиболее высокие средние темпы прироста ВВП (7%) ожидаются в пе-

риод 2016-2020 гг., на который приходится пик инвестиционного и потреби-

тельского спроса. После него происходит плавное замедление экономической

динамики, связанное с достижением высоких показателей инвестиционной ак-

тивности, преодолением наиболее острых ограничений по капиталу, а также

насыщением по ряду позиций потребительского спроса. Значительный вклад в

итоговый прирост ВВП обеспечивает экспорт (особенно в период после 2020 г.).

По сравнению с инерционным сценарием его темпы в прогнозном периоде уве-

личиваются более чем в 2 раза и к концу прогнозного периода превышают ди-

намику ВВП. Темпы прироста импорта в этом сценарии за счет повышения кон-

курентоспособности отечественных товаров и импортозамещения, оказываются

даже ниже чем в инерционном сценарии.

Наибольший вклад в итоговый прирост ВВП обеспечивает потребление

домашних хозяйств. После 2020 г. значительное влияние на экономическую ди-

намику окажет расширение экспорта, прежде всего несырьевой продукции и

процессы импртозамещения.

Инвестиционный характер сценария предполагает достижение высоких

показателей роста эффективности производства. В частности, энергоемкость

ВВП в данном сценарии к 2030 г. составляет лишь 44% уровня 2010 г., электро-

емкость – 66%. Более медленное снижение электроемкости объясняется ростом

удельного потребления электроэнергии населением при его одновременном

снижении в промышленности и сфере услуг. Инвестиционная активность, со-

здание новых производств в промышленности способствуют значительному ро-

сту производительности труда, которая по сравнению с 2010 г. увеличивается

более чем в 2,7 раза.

В российской экономике наибольшими темпами роста производства ха-

рактеризуются высоко- и среднетехнологичные виды экономической деятельно-

сти, строительство, операции с недвижимым имуществом, финансы и страхова-

ние. Значительные объемы инвестиций в основной капитал позволяют на всем

прогнозном периоде сохранять положительную динамику добычи полезных ис-

копаемых. Следует также отметить высокую динамику в секторе исследований

и разработок. Относительно низкие темпы роста производства отмечаются в

низкотехнологичных обрабатывающих производствах.

К концу прогнозного периода суммарная доля в валовом выпуске высо-

котехнологичных производств и среднетехнологичных производств высокого

уровня увеличивается до 14,5% (8,5% в 2010 г.). Доля торговли в валовом вы-

пуске меняется незначительно и составляет в 2030 г. 17%.

К 2030 г. до 20% итогового прироста валового выпуска экономики обес-

печивается за счет высокотехнологичных производств и среднетехнологичных

производств высокого уровня (в инерционном варианте их вклад не превышает

12%).

Ключевым элементом сценария является высокий уровень инвестицион-

ной активности. В частности, средние темпы прироста инвестиций в основной

капитал в высокотехнологичном секторе на всем прогнозном периоде превы-

шают 15%, в строительстве – 9%, среднетехнологичных секторах обработки –

8%, финансах и страховании – 8, гостиничном и ресторанном комплексах, а

также торговле – 7%.

В структуре инвестиций в основной капитал наибольшую долю к концу

прогнозного периода будут иметь добыча полезных ископаемых (13%), транс-

портировка и хранение (15%), строительство и операции с недвижимым имуще-

ством (23%). В целом сценарий обеспечивает опережающее обновление произ-

водственного потенциала и создание новых производств в инвестиционном

комплексе при сохранении высокого уровня вложений в поддержку добываю-

щих секторов.

Результатом реализации внутренне ориентированного инвестиционного

сценария является новое качество структуры российской экономики, которая, с

одной стороны, обладает высоким ресурсным потенциалом (добыча нефти к

2030 г. составляет свыше 530 млн. т), а с другой – имеет возможность наращи-

вать объемы экспорта за счет модернизации инвестиционного и создания нового

высокотехнологичного комплекса.

Одной из ключевых характеристик реализации внутренне ориентирован-

ного инвестиционного сценария является масштабное импортозамещение, кото-

рое, несмотря на существенный рост инвестиционного и потребительского

спроса, позволяет снизить долю импорта на внутреннем рынке до уровня пока-

зателей посткризисного 2010 г. При этом в период наращивания нормы накоп-

ления ВВП (до 2020 г.) доля импорта на рынке продолжает увеличиваться на

фоне модернизации производства и закупок нового оборудования. Однако в

дальнейшем возможности промышленности позволяют удовлетворять потреб-

ности отечественной экономики, постепенно снижать долю импорта на внут-

реннем рынке. В частности, на рынке высокотехнологичных товаров доля им-

порта снижается с 62 до 55%, на рынке среднетехнологичных товаров высокого

уровня обработки – с 42 до 36%.

Повышение конкурентоспособности отечественной обрабатывающей

промышленности в данном сценарии является базой для роста экспорта высоко-

технологичной и среднетехнологичной продукции высокого уровня, особенно

во второй половине прогнозного периода. К 2030 г. на долю этих производств

может приходится 21% всего российского экспорта, при этом доля полезных

ископаемых снижается до 15%.

Важным элементом сценария является рост эффективности использова-

ния трудовых ресурсов. Наиболее быстро производительность труда растет в

высокотехнологичных производствах (в 4,3 раза), торговле (в 3,6 раза), средне-

технологичных производствах высокого уровня (в 3,4 раза), финансах и страхо-

вании (в 3 раза).

Суммарная занятость к концу прогнозного периода лишь незначительно

превышает уровень 2010 г., несмотря на существенно более высокие (по срав-

нению с инерционным вариантом) темпы роста ВВП. При этом наблюдается

рост занятых в высокотехнологичном секторе экономики, строительстве, транс-

порте, гостиницах и ресторанах. Наибольший потенциал сокращения численно-

сти занятых имеется в торговле. В бюджетных секторах происходит плавное

снижение численности занятых в образовании при одновременном росте заня-

тости в здравоохранении. Фронтальное увеличение вложений в науку определя-

ет рост занятости в секторе исследований и разработок.

Существенное влияние на структуру занятости оказывает изменение эф-

фективности использования трудовых ресурсов. Наиболее быстро производи-

тельность труда растет в высокотехнологичных производствах (в 4,3 раза), тор-

говле (в 3,6 раза), среднетехнологичных производствах высокого уровня (в 3,4

раза), финансах и страховании (в 3 раза).

Таким образом, реализация внутренне ориентированного инвестицион-

ного сценария позволяет в значительной степени использовать имеющийся в

российской экономике потенциал развития. При этом последовательное увели-

чение инвестиций в основной капитал, модернизация инвестиционного ком-

плекса, рост эффективности производства и импортозамещение позволяют во

второй фазе прогнозного периода перейти к стратегии наращивания объемов

несырьевого экспорта, что расширяет возможности российской экономики за

пределами 2030 г.

В заключение, во-первых, приведем сравнительные оценки основных

макроэкономических показателей, характеризующих два рассматриваемых сце-

нария развития российской экономики на период до 2030 г.

Во-вторых, отметим: в связи с тем, что, по состоянию на середину 2013 г., эф-

фективные меры, о которых шла речь выше (и которые подробнее изложены в

разделе 5) , предприняты не были, фактические темы роста экономики в первом

полугодии этого года оказались даже ниже темпов динамики ВВП по инерци-

онному сценарию.

2.3. Конкурентоспособность экономики

Не менее приоритетной, чем ускорение экономической динамики, явля-

ется задача повышения конкурентоспособности экономики, которая напрямую

не связана с темпами роста ВВП или промышленного производства. Повышение

конкурентоспособности предполагает: снижение издержек и налаживание вы-

пуска пользующейся спросом новой уникальной продукции, но, в то же время,

закрытие неэффективных производств. Поэтому только на основе решения обе-

их указанных адач могут быть обеспечены переход к качественному, долговре-

менному росту и кардинальное повышение жизненного уровня населения.

Реальная конкурентоспособность экономики России превышает оценки

некоторых международных исследовательских центров, прежде всего, регуляр-

но публикуемые Мировым экономическим форумом, который поставил Россию

в 2011-2012 гг. по уровню глобальной конкурентоспособности на 66-е место.

Более объективными представляются расчёты Международного института ме-

неджмента и развития (Лозанна), согласно которым Россия по конкурентоспо-

собности занимает 44-е место; и рейтинги международных консультационно-

аудиторских компаний: например, Deloitte &Touche поставил Россию по индек-

су конкурентоспособности обрабатывающей промышленности на 20-е место.

По оценке Ernst & Young привлекательность России для иностранных инвесто-

ров, начиная с 2005 г., существенно выросла. В качестве основного положи-

тельного фактора 75% иностранных компаний отмечали ёмкость внутреннего

рынка, 69% - телекоммуникационную структуру.

Такая же доля компаний удовлетворена уровнем трудовых издержек и

квалификацией рабочей силы, возможностями роста производительности труда.

Хотя по уровню производительности труда (выпуск продукции на одного заня-

того) отставание России от наиболее развитых стран мира сейчас больше, чем

было при СССР (см. #Приложение 1. Производительность труда в России и не-

которых зарубежных странах), по этому показателю она опережает другие стра-

ны БРИКС, включая Китай, почти в 3 раза.

Наиболее значимые конкурентные преимущества России – природные

ресурсы: почти 6% мировых запасов нефти, 24% - природного газа, 8% мировых

резервов пресной воды и пахотной земли, 23% - лесных угодий. Другое конку-

рентное преимущество – ёмкий внутренний рынок. По этому показателю Россия

занимает 6-е место в мире. По темпам роста внутреннего рынка Россия уступает

только Китаю, опережая все другие страны, включая Индию и Бразилию. При

этом Россию характеризует высокий уровень сбережений населения.

Географическое положение России, хотя и хуже, чем у СССР (в 1991 г.

мы потеряли выходные порты на Балтике и Чёрном море – Рига, Клайпеда,

Одесса), но потенциально всё ещё остаётся достаточно выгодным. Внешние

рынки, территориально приближённые к России составляют 36% мирового

ВВП.

Ещё одно конкурентное преимущество Росси связано с образованием, по

уровню которого она занимает 25-е место в мире из 139 стран, намного опере-

жаю Бразилию (51-е место), Китай (96-е место) и Индию (108-е место). Удель-

ный вес занятых с высшим образованием в нашей стране – один из самых высо-

ких в мире (после США), а доля занятых, имеющих только начальное образова-

ние – всего 7% против 10% в США, 11% - в Эстонии, 18% - в Германии и 27% -

во Франции

По числу крупнейших компаний, способных выполнять глобальные

функции, и их капитализации Россия существенно отстаёт от передовых стран,

прежде всего от США, а также от Китая, но в целом занимает по этому показа-

телю 11-е место, опережая такие страны, как Швеция, Финляндия, Дания и Син-

гапур.

3. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ИНСТИТУТОВ

Одним из важнейших условий максимального использования имеющих-

ся возможностей для реализации стоящих перед обществом задач является

наличие эффективной системы экономических институтов. При этом речь

должна идти о такой системе, которая обеспечивает комфортные условия для

функционирования предпринимательского сектора экономики в условиях пол-

ноценного выполнения государством своих функций. Эту систему не надо со-

здавать заново: все ее основные элементы уже имеются в российской экономи-

ке. Но она, несомненно, нуждается в совершенствовании, а в ряде случаев – и в

существенном реформировании.

3.1. Эффективное государство

Государство является важнейшим экономическим институтом. В конеч-

ном счете, его основной функцией является обеспечение условий для развития

экономики в соответствии с общественными предпочтениями. Для ее реализа-

ции необходимо наличие эффективно работающей законодательной, исполни-

тельной и судебной власти, действенного механизма правоприменения.

Состояние государственных институтов далеко от идеала. С учетом этого

к настоящему времени разработаны и реализуются реформы судебной и право-

применительной системы, ведется борьба с коррупцией в госаппарате, совер-

шенствуется хозяйственное законодательство. Формируется государственный

механизм стратегического планирования; идет поиск решений, позволяющих

снять конфликт интересов государства как регулятора и как собственника.

Все это очень важно для оздоровления хозяйственной среды в целом и

инвестиционного климата, в частности. Вместе с тем по ряду направлений при-

нимаемые меры не являются оптимальными. Так, хотя благодаря проведенной

судебной реформе была создана судебная система Российской Федерации, тем

не менее, положение статьи 10 Конституции, предусматривающее принцип раз-

деления властей на законодательную, исполнительную и судебную, каждая из

которых самостоятельна, не было реализовано. Это означает отсутствие без-

условных гарантий прав частных лиц, их образований, хозяйствующих субъек-

тов, самого государства, которые могут быть обеспечены только при самостоя-

тельной, независимой судебной власти, основой которой является независи-

мость судьи и подчинение его только закону и правилам, действующим в су-

дебной системе.2

2 Судебный корпус должен состоять из юридической элиты. Каждый судья, с учетом региональ-

ных особенностей, должен иметь только денежное содержание на уровне наиболее высоко

оплачиваемых юристов региона. Он должен не получать жилье от государственных структур, а

располагать средствами на приобретение жилья. Крайне важен вопрос о сменяемости председа-

телей судов всех уровней. Что касается Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного суда РФ,

то в их состав должны входить только юристы высшей квалификации, хорошо известные в

юридических, общественных и деловых кругах.

Задача формирования эффективно действующего государственного ап-

парата является сегодня одной из важнейших. Ее решение возможно только в

том случае, если карьера госслужащего станет привлекательной и с материаль-

ной, и моральной стороны, зависящей исключительно от его профессиональных

и этических качеств. Чтобы добиться этого, необходимо отработать четкие пра-

вила продвижения чиновников по службе, резко ограничить права политиче-

ских руководителей министерств и ведомств на вмешательство в кадровую по-

литику в этой сфере. Необходимо самым решительным образом покончить с

практикой, когда приход в ведомство нового руководителя чуть ли не автомати-

чески ведет к перетряске всего аппарата.

Стоящие перед страной задачи формирования инновационной экономики

требуют оптимизации управления научно-техническим развитием со сторо-

ны исполнительной власти.

Научно-инновационная деятельность пронизывает все сферы экономики.

Именно поэтому важно уйти от попыток управления наукой как отдельной от-

раслью и создать специальный надведомственный орган, координирующий

научную и инновационную политику во всех структурах исполнительной вла-

сти. Этот орган отвечал бы за проведение государственной инновационной и

научно-технической политики. Его важнейшей задачей должно стать формиро-

вание условий и предпосылок активизации научно-производственного и интел-

лектуального потенциала, включая формирование открытой и удобной для по-

требителей информационной инфраструктуры, обеспечивающей доступ к со-

временным научным знаниям и техническим достижениям, а также к системе

оценки и выбора приоритетных направлений НТП. Эта система должна помо-

гать как государству, так и частным организациям и гражданам правильно

определять перспективные направления развития в целях максимально эффек-

тивного использования имеющихся ресурсов.

Методология стратегического планирования предусматривает наличие

системы долго-, средне- и краткосрочных прогнозов социально-экономического

развития, выбор приоритетов технико-экономического развития, инструменты и

механизмы их реализации, включающие увязку долгосрочных концепций, сред-

несрочных программ и индикативных планов, институты организации соответ-

ствующей деятельности, а также методы контроля и механизмы ответственно-

сти за достижение необходимых результатов.

Принимаемый в настоящее время законопроект «О государственном

стратегическом планировании» предусматривает создание лишь некоторых

элементов этой системы, главным образом – процедур подготовки соответству-

ющих документов в рамках органов исполнительной власти. Необходимо

предусмотреть активное участие научного сообщества в разработке долго-,

средне- и краткосрочных прогнозов социально-экономического развития. Наря-

ду с учеными важно предусмотреть участие деловых кругов в выборе приорите-

тов технико-экономического развития, определении инструментов и механиз-

мов их реализации.

Должны быть установлены интерактивные процедуры разработки долго-

срочных концепций, среднесрочных программ и индикативных планов дости-

жения согласованных и утвержденных целей развития. Необходимы законода-

тельно установленные методы контроля и механизмы ответственности за до-

стижение необходимых результатов. Следует также установить целевые показа-

тели работы государственных институтов развития, корпораций и агентств по

направлениям их деятельности, предусматривающих создание конкурентоспо-

собных на мировом рынке производств нового технологического уклада, и вве-

сти механизмы реальной ответственности за их своевременное достижение.

Система прогнозирования и планирования социально-экономического

развития страны и её регионов должна опираться на единую общегосударствен-

ную правовую базу и содержать единый организационно-правовой механизм

взаимодействия органов государственной власти федерального и регионального

уровней, органов местного самоуправления и корпораций. Этот механизм дол-

жен обеспечивать интеграцию интересов и ресурсных возможностей всех заин-

тересованных сторон при разработке и реализации федеральных и региональ-

ных целевых научно-технических программ, ведомственных и корпоративных

программ научно-технического развития, программ и планов муниципальных

образований по развитию науки, техники, технологий. С его помощью субъекты

Российской Федерации и крупные муниципальные образования должны полу-

чить возможность участвовать в софинансировании федеральных целевых про-

грамм, реализуемых на их территории, с одновременным расширением полно-

мочий органов государственной власти субъектов Российской Федерации и ор-

ганов местного самоуправления в управлении реализацией этих программ.

Для смягчения конфликта между функциями исполнительной власти

как регулятора и собственника из состава советов директоров корпораций с

государственным участием были выведены высокопоставленные госслужащие.

Из соображений борьбы с «государственным капитализмом» на фирмы со зна-

чительной долей государственного капитала и их дочерние компании наклады-

ваются ограничения по приобретению акций других компаний с государствен-

ным участием.

3 Даже в качестве паллиатива эти меры, вряд ли, можно признать эффективными. Простое

устранение полномочных представителей исполнительной власти из советов директоров нано-

сит значительный ущерб системе корпоративного управления в соответствующих компаниях,

так как серьезно затрудняет участие крупного собственника капитала в принятии фирмами клю-

чевых решений. Что касается вводимых ограничений на поведение фирм с государственным

участием, то они весьма сомнительны с правовой точки зрения. В соответствии с российским (и

не только российским) законодательством имущество акционерного общества принадлежит на

праве собственности ему самому, а не его акционерам (ст. 66 п.1 ГК РФ). Поэтому характери-

стика компаний с государственным участием как «государственных компаний» представляется

неправомерной, равно как и введение в отношении таких компаний специальных ограничений.

Однако радикальное решение упомянутого конфликта исполнительная

власть видит в масштабной приватизации принадлежащих государству активов.

При этом без каких-либо обоснований и вопреки господствующим в экономи-

ческой теории представлениям приватизацию имеется в виду распространить и

на компании, являющиеся «естественными монополиями» (например, ОАО «АК

«Транснефть»). Соответствующая программа была разработана, и ее реализация

уже началась, несмотря на продолжающиеся в обществе острые дискуссии.

Продажа активов собственником – нормальная, можно сказать, рутинная

операция. Соответствующее решение принимается хозяйствующими субъекта-

ми на основе сопоставления текущей рыночной стоимости имущества с сум-

марным дисконтированным потоком возможных доходов от него в будущем.

Проблема эффективного собственника состоит, следовательно, не в том, чтобы

продать актив по его текущей рыночной цене. Важно продавать те активы, чья

текущая рыночная цена «перевешивает» будущие выгоды, и держать у себя ак-

тивы, где складывается прямо противоположная ситуация.

Применение такого подхода исполнительной властью теоретически воз-

можно. Для этого государство должно было бы устанавливать (и периодически

пересматривать в соответствии с изменяющейся сравнительной остротой его

текущих и будущих потребностей в средствах) специальный коэффициент для

дисконтирования доходов, получаемых от компаний с государственным участи-

ем.

Формирование такого механизма продажи принадлежащих государству

активов не значится в планах исполнительной власти. Из этого автоматически

вытекает, что коммерческая эффективность приватизации не является для

нее приоритетом.

Не менее важным является вопрос о том, как исполнительная власть со-

бирается использовать доходы от продажи государственных активов. Понятно,

что единовременная выручка плохо подходит для покрытия регулярных («для-

щихся») бюджетных обязательств. Следовательно, с самого начала следует ори-

ентироваться на то, что эти средства будут направляться либо на реализацию

разовых бюджетных проектов, либо на инвестирование (например, через специ-

альный или существующие фонды) с целью получения доходов для регулярного

пополнения бюджета. Однако в последнем случае результатом приватизации

станет замена одних государственных активов на другие. Получается, что от

государственных активов не так-то просто избавиться: ведь продажа представ-

ляет собой не уничтожение актива, а изменение формы его существования.

Возможно, именно поэтому в недрах исполнительной власти возникла экстрава-

гантная идея оставлять, по крайней мере, часть доходов от продаж в распоряже-

нии самих приватизируемых фирм. При этом как-то упускается из виду, что та-

кие действия представляют собой не что иное, как подарок негосударственным

акционерам соответствующих компаний за счет российских налогоплательщи-

ков.

Можно предположить, что приверженность исполнительной власти

«приватизационной идеологии» зиждется исключительно на вере в то, что

«уход государства из экономики» автоматически приведет к повышению эф-

фективности, усилению конкуренции и росту инвестиционной привлекательно-

сти российской экономики. В пользу такого предположения имеются многочис-

ленные заявления членов правительства.

Но эта вера, если она, действительно, определяет действия исполнитель-

ной власти, носит иррациональный характер. Чудодейственная мощь передачи

государственных активов в частные руки не подтверждается имеющимся миро-

вым опытом. В нашем случае ситуация усугубляется тем, что современный

крупный российский бизнес в своей массе отличается далеко не совершенным

состоянием системы корпоративного управления, гипертрофированным прева-

лированием текущих интересов над стратегическими, неутолимым стремлением

к применению находящихся на грани и за гранью закона схем по минимизации

налогов. Не случайно, после объявления планов правительства по избавлению

от принадлежащих ему активов международное агентство Фитч сделало заявле-

ние, что в случае приватизации российских компаний с госучастием их рейтинг

упадет.

Наконец, возникает вопрос: если, как утверждают правительственные

идеологи, исполнительная власть, в принципе, является плохим менеджером, то

откуда возникает уверенность, что продажа государственных активов будет со-

действовать усилению конкурентной среды, а не близких к тем или иным чле-

нам правительства бизнес-групп? Как отмечается в прессе, некоторые из уже

прошедших приватизационных сделок дают основания для подозрений в их

коррупционном характере.

Действующее приватизационное законодательство, несмотря на приня-

тые к нему поправки, по существу не изменилось. Поэтому, хотя проведение

приватизации в настоящее время действительно может привлечь в казну допол-

нительные денежные средства, это вряд ли существенно продвинет модерниза-

цию производства, обеспечит рост его эффективности и повышение качества

управления, сохранение градообразующих производственных комплексов. Что

касается социального аспекта, то правомерно ожидать дальнейшую концентра-

цию материальных ценностей в наиболее зажиточных социальных группах и

усиление социального расслоения общества в целом.

В связи с этим при пересмотре законодательства о приватизации следует

уйти от существующего положения дел, особенно в практике правоприменения,

которое «переместило» приватизацию в сферу традиционного частно-правового

регулирования и с формально-правовых позиций рассматривает этот процесс

как возмездную сделку по приобретению имущества на аукционе. Приватиза-

ционное законодательство не может и не должно быть лишено публично-

правовой составляющей, обременяя права на имущество, переходящее в част-

ную собственность, обязательствами, обеспечивающими публичный интерес, во

имя которых и осуществляется приватизация.

Качественно иной подход к преодолению конфликта интересов «госу-

дарства-регулятора» и «государства-собственника» предусматривает проведе-

ние преобразований, направленных на институциональное разделение этих

функций государства.

Функции регулятора должны, естественно, остаться за правительством.

Что касается функций собственника, то их следует в значительной степени со-

средоточить в полностью принадлежащей государству холдинговой структуре,

выведя ее из непосредственного подчинения исполнительной власти. В соб-

ственность этой компании должны передаваться принадлежащие государству

акции тех фирм, против функционирования которых в чисто коммерческом ре-

жиме нет противопоказаний4. Задача холдинга будет состоять в максимизации

чистой стоимости своих активов на долгосрочную перспективу. С этой целью

он должен направлять представителей в составы советов директоров компаний,

в которых ему принадлежат крупные пакеты акций, и ориентировать их исклю-

чительно на достижение соответствующими фирмами наилучших в коммерче-

ском отношении результатов. Холдинговая компания должна быть вольна в

продаже и приобретении активов как средствах повышения своей чистой стои-

мости.

4 В этом смысле передача принадлежащих государству акций в собственность рассматриваемой

холдинговой компании решает ту же задачу, что и их продажа исполнительной властью част-

ным инвесторам (приватизация).

На фирмы, в капитале которых будет представлена холдинговая компа-

ния, должны, разумеется, распространяться общие для всей экономики нормы

регулирования (включая антимонопольное регулирование). В этом смысле они

не могут представлять никакой угрозы для конкурентной среды. В связи с про-

блемой холдингов и бизнес-групп следует подчеркнуть необходимость их зако-

нодательной легализации, что принципиально важно для их позиционирования

на рынке, в том числе в банковских, таможенных, налоговых и корпоративных

отношениях.

Специального рассмотрения заслуживает вопрос о целесообразности пе-

редачи принадлежащих государству природных ресурсов (земли, недр) в управ-

ление особой государственной компании, функционирующей в коммерческом

режиме. Основание для такой постановки вопроса заключается в том, что при-

родная рента, сопутствующая собственности на землю и недра, является одним

из факторных доходов, формирование которых в обычных условиях осуществ-

ляется рынком. Можно ожидать, что уход от универсальной налоговой формы в

пользу селективной рентной позволил бы на основе применения конкурентных

процедур точнее учитывать специфические характеристики отдельных участков

земли и недр. Специальная компания, отличная от упомянутого выше холдинга,

была бы нужна в данном случае только потому, что ей пришлось бы опериро-

вать с активами, которые государство готово предоставлять частному сектору

исключительно на основе аренды.

Не во всех компаниях, в которых государство является крупным акцио-

нером, следует отстранять исполнительную власть от исполнения функций соб-

ственника. Если то или иное предприятие имеет стратегическое значение для

экономики страны, то управление им со стороны исполнительной власти может

быть абсолютно оправданным. Государство в таком случае признает, что важ-

ность решаемой задачи перевешивает проблемы, связанные с конфликтом инте-

ресов, который неизбежно сохраняется в условиях, когда регулятор выполняет

одновременно функции собственника.

В таких случаях очень важно, чтобы соответствующее решение исполни-

тельной власти было хорошо обосновано и абсолютно прозрачно для общества.

Необходимо также принять должные меры по обеспечению цивилизованным

образом интересов исполнительной власти в советах директоров таких акцио-

нерных компаний.

Ключевая фигура здесь - поверенный государства, а не независимый ди-

ректор. Предназначение последнего в соответствии с современной корпоратив-

ной практикой заключается не в управлении чужим капиталом, а общественном

контроле над тем, как этот капитал управляется. Поэтому важнейшая практиче-

ская задача состоит в скорейшем наполнении реальным содержанием статуса

государственного поверенного. Он должен иметь возможность оперативно по-

лучать информацию от соответствующих органов власти, принимать участие в

обсуждении с ними того, какие действия фирмы отвечают интересам государ-

ства. Немаловажно также предусмотреть меры, направленные на обеспечение

возможностей советов директоров компаний с государственным участием эф-

фективно выполнять свои функции (создание компактных аппаратов советов

директоров, не зависимых от менеджмента и т.п.).

Наконец, не следует полностью исключать и возможность приватизации

исполнительной властью государственных активов. Вполне эффективным мо-

жет быть механизм, при котором исполнительная власть продает на рынке под-

готовленный ею к функционированию в коммерческом режиме объект инфра-

структуры, а вырученные средства инвестирует в создание нового инфраструк-

турного объекта («револьверные инвестиции»). Нельзя исключать также целе-

сообразности в отдельных случаях мобилизации исполнительной властью за

счет продажи принадлежащих государству активов денежных средств для фи-

нансирования из госбюджета разовых проектов, имеющих большое значение.

Но в любом случае необходимо наличие полной ясности для общества, почему

исполнительная власть прибегает к данной мере, как она будет реализована и на

какие цели будут использованы полученные средства. Сама процедура привати-

зации должна быть строго формализована.

3.2. Надежная финансовая система

С учетом опыта, полученного в ходе мирового финансово-

экономического кризиса, важно добиться качественного повышения устойчиво-

сти банковской системы. В связи с этим следует последовательно внедрять со-

временные меры пруденциального надзора. Необходимо также самым серьез-

ным образом изучить опыт государств, пошедших ради решения этой задачи на

институциональное разделение банков, осуществляющих платежные операции

текущее коммерческое кредитование клиентов, от финансовых институтов,

участвующих в обеспечении финансирования более или менее рискованной ин-

вестиционной деятельности.

Для более полного использования возможностей трансформации сбере-

жений в долгосрочные инвестиции, важно последовательно внедрять инстру-

мент секьюритизации финансовых обязательств. При этом, разумеется, нужно

самым серьезным образом подходить к проблемам регулирования соответству-

ющих рынков с тем, чтобы не допускать (или вовремя устранять) «финансовые

пузыри».

Чрезвычайно важной задачей является снижение степени уязвимости

российской экономики по отношению к деструктивному воздействию на нее

резких оттока и притока «горячих денег». Наряду с общими мерами по укреп-

лению финансовой системы считаем необходимым ввести в практику ту или

иную разновидность налога Тобина (налог на куплю-продажу валюты, налог на

финансовые операции и т.п.), делающего спекулятивные транснациональные

трансферты более дорогими для инвесторов. (Подробнее развитие финансовой

системы рассматривается далее в разделах 4.5 и 4.6)

4. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА

Совершенствование институтов - суть необходимое, но недостаточное

условие реализации целевых установок долгосрочного социально-

экономического развития современной России. Другим важнейшим условием и

одновременно содержанием указанного процесса является эффективная

социально-экономическая политика, обеспечивающая модернизацию экономики

и социальную стабилизацию, иными словами устойчивое развитие экономики и

общества в целом.

4.1. Политика экономического развития: курс на

модернизацию и устойчивость

Широкомасштабная модернизация российской экономики возможна

лишь при условии проведения исполнительной властью активной научной и

промышленной политики, нацеленной на технологическое обновление всего

хозяйственного ландшафта, придание экономике подлинно инновационного ха-

рактера. При этом у нас нет времени на раскачку: по имеющимся оценкам

структурная перестройка экономики ведущих стран на основе нового техноло-

гического уклада продлится еще 3-5 лет, после чего и определятся лидеры, ко-

торым удастся «оседлать» новую длинную волну экономического роста. Но по-

ка «окно возможностей» для отстающих стран, в том числе России, совершить

«экономическое чудо» не закрыто. Нужен мощный инициирующий импульс,

позволяющий сконцентрировать имеющиеся ресурсы таким образом, чтобы

обеспечить ускоренное становление нового технологического уклада.

Важнейшую роль в решении этой задачи призвана сыграть наука. Пери-

од смены технологических укладов характеризуется резким сокращением вре-

мени между прорывными фундаментальными исследованиями и успешными

инновационными проектами. В ключевых направлениях становления нового

технологического уклада – нано-, био- и информационно-коммуникационных

технологиях - коммерчески успешные фирмы нередко рождаются из научных

лабораторий. Особая роль науки в условиях нынешнего этапа развития требует

внести серьезные коррективы в проводимую в этой области политику.

После распада СССР финансирование НИОКР в России снизилось на по-

рядок, и сегодня, несмотря на все предпринимавшиеся в последние годы уси-

лия, едва превышает 1% ВВП. С учетом опыта мировых лидеров, очевидна

необходимость обеспечить скорейшее увеличение расходов на НИОКР до 3%

ВВП.

Наряду с ростом ассигнований необходимо обеспечить оптимальное рас-

пределение выделяемых ресурсов между всеми звеньями цепочки «наука - про-

изводство».

В настоящее время в России имеется довольно развитый, несмотря на

многочисленные травмы, полученные в течение 90-х годов прошлого века, сек-

тор фундаментальных исследований, сосредоточенный в основной своей части в

академическом секторе науке. За небольшими исключениями фундаментальная

наука в высшей школе отсутствует. В результате обвального сокращения фи-

нансирования научных исследований и заказов на их проведение 80% отрасле-

вых НИИ и КБ изменили свой профиль и прекратили существование. Отрасле-

вая, а отчасти и фундаментальная наука сохранилась только в госсекторе, глав-

ным образом в оборонной, аэрокосмической и атомной промышленности.

В этих условиях ничем не оправданные эксперименты по переходу от

академической формы организации фундаментальной науки в стране к вузов-

ской, сопровождающиеся соответствующим перераспределением финансовых

потоков, ведут не только к потерям ресурсов, но и столь дефицитного времени.

Важно также иметь в виду и следующее. Между эффективностью инве-

стиций и зрелостью соответствующей инновационной среды существует прямая

зависимость. Вот почему затратные попытки создания новых центров иннова-

ционной деятельности «на пустом месте», как правило, заканчиваются неудач-

но. В лучшем случае, они наполняются жизнью за счет проектов, привлекаемых

из академических институтов. Обычно же выделенные на них ресурсы осваива-

ются исходя из текущей рыночной конъюнктуры – под видом технопарков со-

здаются обычные офисные здания, а инновационные центры становятся формой

трансформации бюджетных ассигнований в частные девелоперские проекты.

Как показывает опыт совершения технологических прорывов в новых

индустриальных странах, послевоенной Японии, современном Китае, да и в

нашей стране, требуемое для этого наращивание инвестиционной и инноваци-

онной активности связано с повышением нормы накопления до 35-40% ВВП с

ее концентрацией на прорывных направлениях глобального экономического

развития. При этом, чтобы «удержаться на гребне» новой волны экономическо-

го роста, инвестиции в развитие производств нового технологического уклада

должны увеличиваться ежегодно не менее, чем в 1,5 раза. В условиях характер-

ной для периода крупномасштабных структурных изменений экономической

турбулентности, когда рыночные механизмы дают сбой, ведущую роль в гене-

рировании инициирующего импульса, необходимого для вывода экономики на

новую траекторию развития, должно взять на себя государство.

Ключевая идея предлагаемой стратегии развития заключается в

опережающем становлении базисных производств нового технологического

уклада. Для этого необходима концентрация ресурсов в развитии составляющих

его перспективных производственно-технологических комплексов. Приоритеты

долгосрочного технико-экономического развития должны формироваться

исходя из закономерностей долгосрочного экономического роста, глобальных

направлений технико-экономического развития и национальных конкурентных

преимуществ.

При выборе приоритетов необходимо исходить не только из прорывных

технологий, которыми обладает Россия, но и учитывать ее нынешнее положение

в мировом разделении труда. Значительная часть российской промышленности,

в том числе высокотехнологичной, в обозримой перспективе будет работать на

обеспечение потребностей добычи и переработки природного сырья.

Модернизация добывающих отраслей, топливно-энергетического и химико-

металлургического комплексов стимулирует развитие смежных

высокотехнологических отраслей. В большинстве отраслей целесообразна

стратегия динамического наверстывания, предполагающая широкие

заимствования новых технологий за рубежом и их освоение с дальнейшим

совершенствованием. О возможном влиянии этой стратегии на экономическое

развитие страны можно судить по потенциалу увеличения выхода готовой

продукции с единицы используемого сырья, который для

лесоперерабатывающей и нефтехимической промышленности составляет

десятикратную величину, для металлургической и химической

промышленности – пятикратную, для агропромышленного комплекса –

трехкратную.

Таким образом, научно обоснованная стратегия развития должна соче-

тать: стратегию лидерства в тех направлениях, где российский научно-

промышленный комплекс имеет технологическое превосходство, стратегию до-

гоняющего развития в направлениях со значительным отставанием и стратегию

опережающей коммерциализации в остальных направлениях. Реализация пред-

лагаемой стратегии развития предполагает проведение системной научно-

технической и структурной политики по выращиванию составляющих новый

технологический уклад научно-производственных комплексов.

Ведущую роль в координации инновационных процессов в кластерах

технологически сопряженных производств, образующихся по направлениям

распространения ключевых технологий нового технологического уклада, при-

званы играть крупные компании и бизнес-группы. Они могут быть системными

интеграторами инновационного процесса, который проходит в разных звеньях

инновационной системы, привлекая в качестве субпорядчиков малый и средний

бизнес. Крупные наукоемкие компания могут взять на себя масштабные финан-

совые и технологические риски при разработке новых технологий, создавая

технологические платформы. Становление достаточно большого для поддержа-

ния конкуренции числа таких кампаний во всех отраслях экономики является

ключевой задачей построения российской национальной инновационной систе-

мы.

Очень важную роль в этом призвано играть государство, реализуя меха-

низм частно-государственного партнерства. Особое значение он имеет на этапе

коммерциализации новых технологий. Даже дополнение перечня критических

технологий четким списком использующих их отраслей, инновационные пред-

приятия которых вправе рассчитывать на поддержку государства, способно су-

щественно снизить риск частных инвестиций в новейшие производства. Боль-

шую роль в поддержке новых технологий могут играть госзакупки, которые

следует ориентировать на приобретение отечественной технически передовой

продукции. Необходимо повышать эффективность институтов развития,

направляя их активность на поддержку проектов, предусматривающих отече-

ственное лидерство в производственно-технологической кооперации.

Для повышения конкурентоспособности отечественной промышленно-

сти следует внести существенные коррективы в регулирование цен есте-

ственных монополий. Необходимо формировать соответствующие тарифы на

основе принципа «издержки плюс фиксированная норма прибыли», полностью

отказавшись от включения в цены так называемой «инвестиционной составля-

ющей». Расширение масштабов производства естественными монополиями

должно осуществляться за счет нормальной прибыли, кредитных ресурсов, а

также дополнительных вложений государства в капитал соответствующих

фирм.

Важной задачей промышленной политики является обеспечение разви-

тия и устойчивости критически важных производств и сфер экономики, гаран-

тирующих национальную безопасность.

Известно, что мировые энергетические и сырьевые рынки характеризу-

ются трудно предсказуемым поведением, что делает страны-экспортеры соот-

ветствующей продукции подверженными серьезным рискам. С учетом этого

следовало бы начать формирование развитой инфраструктуры, обеспечива-

ющей возможность создания запасов стратегических видов сырья и топли-

ва в периоды падающей конъюнктуры мировых рынков. Наличие такой

инфраструктуры позволило бы существенно уменьшить шоки для национальной

экономики, связанные с резким изменением условий на энергетических и сырь-

евых рынках, способствовало бы высвобождению для производительного при-

менения части ресурсов, сегодня составляющих чрезмерно раздутую «подушку

безопасности».

Важнейшей сферой, требующей пристального внимания и поддержки

государства, является аграрный сектор экономики. Для обеспечения дина-

мичного, эффективного и устойчивого развития сельского хозяйства отече-

ственные производители должны укрепить свои позиции, прежде всего, на тех

рынках, которые характеризуются значительным потенциалом роста объемов

продаж. Указанный потенциал наращивания объемов аграрного производства

определяется ожидаемым долговременным ростом внутреннего потребления

мясных и молочных продуктов, активизацией процессов импортозамещения на

этих рынках.

При среднем варианте демографического прогноза (139 млн. чел. в 2030

г.), среднедушевом потреблении мясных и молочных продуктов соответственно

90 кг и 390 кг в год, достигнутых в ряде развитых стран (что существенно выше

ориентиров, принятых при разработке агропродовольственной политики), до-

стижении нормативов Доктрины продовольственной безопасности (импорт не

превысит 15% по мясным и 10% по молочным продуктам от ресурсов внутрен-

него рынка), наращивании экспорта зерновых культур до 40 млн. т, максималь-

ные оценки роста сельхозпроизводства находятся в интервале 135-140% к сред-

нему уровню 2006-2011 гг. Для исчерпания этого потенциала за 20 лет доста-

точно среднегодовых темпов прироста 1,5-1,7%, за 15 лет – 2,0-2,3%, а за 10 лет

– 3,0-3,4% (последний показатель аналогичен достигнутому в последнее деся-

тилетие). Среднегодовые темпы, заложенные в Госпрограмму развития сельско-

го хозяйства на 2013-2020 гг., составляют 2,2%.

При успешной реализации указанной программы уже к 2020 г. основным

ограничением в развитии российского сельского хозяйства (также как это ранее

произошло в более развитых странах) может стать емкость традиционных рын-

ков сбыта аграрной продукции. При ожидаемом замедлении темпов прироста

спроса на аграрную продукцию на этих рынках рост производительности труда

порождает риск существенного сокращения численности занятых в сельском

хозяйстве и обострения социальной ситуации на селе вследствие усиления диф-

ференциации населения по уровню доходов и уровню жизни.

При этом рост эффективности и объемов производства, который опреде-

ляет позитивные изменения в отрасли в целом, свойственен лишь части пред-

приятий, которая и является локомотивом ее развития. В перспективе разрыв

между этими и менее конкурентоспособными предприятиями, скорее всего,

увеличится, что потребует более дифференцированной агропродовольственной

политики со стороны государства – необходимо будет в явном виде формулиро-

вать специфические комплексы мер, ориентированные на решение принципи-

ально различных проблем, с которыми сталкиваются успешные и неконкурен-

тоспособные предприятия, регионы устойчивого и кризисного развития аграр-

ного производства.

Государство должно активизировать свою деятельность как регулятора и

координатора программ развития региональных АПК, давая производителям

ориентиры емкости рынка и стимулируя целесообразные изменения в размеще-

нии сельского хозяйства по регионам страны, препятствуя кризисам перепроиз-

водства и снижая риск перерастания проводимой регионами политики поддерж-

ки находящихся на их территории предприятий АПК во внутренние торговые

войны. При этом, успешное решение перечисленных задач не должно порож-

дать иллюзии полного исчезновения проблем прошлого и ожидаемое наступле-

ние «беспроблемного» будущего. Даже самым оптимистичным сценариям раз-

вития российского АПК, предполагающим кардинальный подъем эффективно-

сти и конкурентоспособности отечественных производителей, объективно свой-

ственны риски социального, экономического и экологического характера, прямо

или косвенно связанные с прогрессивными изменениями в агросфере.

Другая критически важная сфера деятельности государства как регуля-

тора и инвестора по обеспечению устойчивости экономического роста относит-

ся к экологической политике, в первую очередь к обеспечению качества среды

проживания населения (состояние здоровья и трудоспособность которого, по

оценкам, на 20% определяются экологическими факторами) и природно-

ресурсной базы экономики.

Большую роль в решении этих задач играет «экологизация законодатель-

ства», которая предусматривает:

- создание институтов экологического контроля на всех уровнях управ-

ления;

- введение новой системы нормирования допустимого воздействия на

окружающую среду, предусматривающей поэтапное снижение загрязнения до

уровней, соответствующих наилучшим экологически безопасным мировым тех-

нологиям, и непревышение при этом предельно-допустимых значений вредных

выбросов, прежде всего, особо опасных веществ;

- закрепление в российском праве экологических приоритетов инноваци-

онной деятельности.

С целью снижения потребления первичных ресурсов необходимо созда-

ние экономических стимулов модернизации производства, ориентированной на

снижение энергоемкости и материалоемкости, включая меры налоговой поли-

тики (льготы по налогу на прибыль организаций, земельному налогу, налогу на

имущество и др.).

Экологизация промышленной политики связана с созданием эффектив-

ной индустрии рециклинга (вторичной переработки отходов), а также развитого

сектора «зеленой» экономики. Целесообразна также организация системы реги-

ональных рынков торговли разрешениями (квотами) на загрязнение среды, при-

обретаемых предприятиями у государства, в том числе квот на выбросы парни-

ковых газов.

В повестке дня - принятие закона об основах экологического предприни-

мательства, который должен быть направлен на регулирование деятельности по

производству продукции, выполнению работ и оказанию услуг природоохран-

ного назначения, определение принципов формирования и использования соот-

ветствующих финансовых ресурсов.

В экономическом плане важнейшая задача состоит в создании механиз-

ма, позволяющего сопоставлять наносимый производственной деятельностью

ущерб окружающей среде с выгодами, которые общество получает от соответ-

ствующей деятельности. Ее решение позволило бы «интернализировать» ущерб

окружающей среде, включить его в производственные издержки фирм и на этой

основе добиться такого положения дел, когда привычным для рыночной эконо-

мики способом определялся бы «оптимальный» уровень загрязнений.

Однако «внешние эффекты» (экстерналии), к числу которых относится

ухудшение качества окружающей среды вследствие производственной деятель-

ности, не фиксируются и не регулируются (и в полном объеме не могут регули-

роваться в принципе) рыночным механизмом. Поэтому обществу приходится

иными способами оценивать и регулировать масштабы и уровни допустимого

экологического ущерба, используя механизм нормирования, административные

ограничения и/или введения платы за загрязнение, либо квазирыночный меха-

низм торговли квотами на вредные выбросы.

В любом случае государству необходимо искать баланс между позитив-

ными и негативными экологическими последствиями экономического роста.

Проблема усугубляется тем, что в российской экономике сохранилось довольно

много предприятий, чье негативное влияние на окружающую среду в силу из-

ношенности производственного оборудования превышает всякие разумные

нормы. Однако финансовое положение этих предприятий не позволяет надеять-

ся на то, что они в состоянии самостоятельно изменить сложившееся положе-

ние. В наиболее сложных случаях (к примеру, предприятие такого рода является

градообразующим) государство не должно исключать возможности безвозмезд-

ного субсидирования проводимых предприятием мер по сокращению вредных

выбросов.

4.2. Приоритеты социальной политики

Модернизация экономики и общества в целом, с одной стороны, и импе-

ративы поддержания социальной стабильности, с другой стороны, требуют про-

ведения сбалансированной социальной политики. Наряду с традиционным при-

оритетом социальной помощи и поддержки, прежде всего, наименее защищен-

ных слоев населения, другим приоритетом указанной политики в условиях пе-

рехода на инновационный путь развития должны стать стимулирование и под-

держка способностей человека к совершенствованию своих профессиональных

навыков, адаптации к новым требованиям организации производства и образа

жизни, его позитивной социализации.

Необходимо существенное перераспределение ресурсов в пользу соци-

альной сферы, серьезные программы в области демографической политики и

масштабные затрат на их реализацию, без которых невозможно улучшение де-

мографической ситуации. Для восстановления численности населения следует

делать ставку на интенсивную семейную политику, культ семьи, преодоление

малодетного мышления у большинства населения. В дополнение к уже приня-

тым в этой области шагам нужно:

- разработать и принять Федеральный закон «О государственных гаран-

тиях поддержки семей с детьми». В нем следует установить понятную, доступ-

ную и реально обеспеченную систему гарантий государственной поддержки при

рождении и воспитании детей (пособия, оплачиваемые отпуска, налоговые

льготы, жилищные льготы и т.д.), а также предусмотреть увеличение доли рас-

ходов в ВВП России на семейные и материнские пособия (до 1,2% к 2015 г. до

2,0% к 2020 г. и до 2,5% к 2025 г.);

- расширить направления использования материнского (семейного) ка-

питала или его части на лечение детей (операции, реабилитацию), на оплату до-

говоров добровольного медицинского страхования детей; на образование мате-

рям (отцам), которые не успели получить хорошее образование до рождения

второго (последующего) ребенка. Имеет смысл также предоставить семье право

разместить деньги материнского (семейного) капитала на долгосрочном банков-

ском депозите, разрешить использовать проценты на текущие нужды;

- ввести ежемесячное пособие на детей, не посещающих дошкольные

учреждения, и для родителей, ожидающих место в дошкольном учреждении

(для детей в возрасте от 1,5 до 7 лет), а также пособие на детей к началу учебно-

го года (1 раз в год для детей школьного возраста).

Решение демографической проблемы в России требует объединения всех

реализуемых направлений демографической политики в специальную Нацио-

нальную программу демографического развития на период до 2025 г. с выделе-

нием достаточных средств и утверждением федеральных органов власти, ответ-

ственных за ее реализацию. Расходы на реализацию Национальной программы

демографического развития должны составлять не менее 5% ВВП с четким рас-

пределением средств по статьям расходов, выделением критериев и индикато-

ров по эффективному расходованию средств. Национальная программа демо-

графического развития России должна включать три направления: «Стимулиро-

вание рождаемости, поддержка семьи, ответственного материнства и отцов-

ства», «Улучшение здоровья и сокращение смертности населения» и «Оптими-

зация системы расселения, регулирования миграции и стимулирование занято-

сти населения».

Опыт многих развитых стран по улучшению здоровья и снижению

смертности позволяет выделить три направления политики, необходимой в дол-

госрочной перспективе. Во-первых, оздоровление образа жизни населения и, с

учетом российской специфики, прежде всего, сокращение уровня алкоголиза-

ции. Во-вторых, ориентация здравоохранения на снижение предотвратимых по-

терь здоровья. В-третьих, улучшение условий жизни населения и борьба с бед-

ностью. Последнее направление фактически является тем фундаментом, без ко-

торого все остальные решения окажутся малоэффективными. Естественно, что

они не исчерпывают весь спектр возможных направлений деятельности, но они

направлены на ключевые, наиболее актуальные проблемы сокращения смертно-

сти в России.

Охрана здоровья должна включать межведомственные программы и дей-

ствия, не связанные напрямую с оказанием медицинской помощи населению.

Реализуемые в их рамках экономически целесообразные и эффективные меди-

ко-профилактические меры могут существенно снизить потребность в дорого-

стоящем лечении, учитывая огромное значение образа жизни для здоровья че-

ловека.

Необходимо предоставить людям равные возможности для выбора здоро-

вого образа жизни. Сети продовольственных магазинов должны гарантировать

поставки доступной по цене, полезной и питательной пищи; учреждения досуга

и спортивные сооружения также должны быть доступны по цене услуг и по ме-

сту расположения; реализация продукции, пагубно влияющей на здоровье (та-

бак, алкоголь) должна быть ограничена.

Особо нужно подчеркнуть роль средств массовой информации в формиро-

вании общественного мнения в пользу здорового образа жизни; осуждении ку-

рения, злоупотребления алкогольными напитками и другими психоактивными

веществами. При этом программы и меры формирования здорового образа жиз-

ни неотделимы от программ и мер по улучшению финансового и социального

положения лиц с низкими уровнями доходов.

В целях сокращения масштабов бедности и неравенства необходимо:

- повышение прожиточного минимума (уровня или границы абсолютной

бедности) до уровня реальной стоимости базовой потребительской корзины, а

также пересмотр ее содержания с учетом фактической структуры потребления

населения, потребностей в здоровье, образовании, и т.п.;

- введение черты относительной бедности, которая позволит лучше кон-

тролировать реальную ситуацию с бедностью и неравенством в стране;

- повышение минимального размера оплаты труда, что должно способ-

ствовать ликвидации феномена работающих бедных;

- содействие занятости для тех, кто хочет и может работать, стимулиро-

вание создания новых рабочих мест, содействие развитию малого и среднего

бизнеса;

- введение прогрессивной шкалы налогообложения, а также налогов на

богатство и роскошь, что позволит сократить неравенство в доходах и увели-

чить государственный доход, который в свою очередь может быть использован

для увеличения социальных трансфертов. Вместе с тем, указанные меры рефор-

мирования налогообложения будут эффективны только при принятии нового

приватизационного законодательства, реальной деофшоризации экономики,

развития отечественного производства предметов роскоши, создания привлека-

тельной пенсионной системы.

Для изменения ситуации необходим пересмотр роли государства в сфере

строительства и распределения жилья на принципах некоммерческого найма,

причем в отношении не только беднейших групп населения и так называемых

очередников, но и значительно более широких слоев населения, включая пред-

ставителей среднего класса. Разработка и внедрение механизмов государствен-

ного регулирования цен на квартиры эконом-класса либо путем государствен-

ного софинансирования строительства жилья, которое затем будет продаваться

по определенной низкой цене льготным группам населения; либо прямого вы-

купа у застройщиков построенного жилья по фиксированной цене (своего рода

госзаказ) и затем – его распределение либо продажа по льготным ценам соци-

ально защищаемым группам населения. При этом земельные участки под такое

строительство также должны выделяться государством на льготной основе.

Кроме того, требуется развитие арендного сектора жилья. Поворот жи-

лищной политики в сторону арендного жилья позволит учесть интересы тех

групп населения, которые не способны или не желают выходить на рынок жи-

лья. К социальной форме аренды можно отнести жилищный фонд государ-

ственной и муниципальной формы собственности, который составляет только

16% всего жилищного фонда страны, к коммерческой аренде – порядка 11%.

Также необходимы разработка национальной модели и ускоренное развитие

сектора массового социально-доступного жилья в России (не путать с жильем,

предназначенным для социального найма), которое предназначено для сдачи в

аренду на некоммерческой основе широким слоям населения; введение компен-

сационного принципа арендной платы для социально-защищаемых групп граж-

дан.

В условиях старения населения и в связи с необходимостью восполнения

потерь трудового потенциала в России в предстоящие годы возрастет спрос на

иностранную рабочую силу. По прогнозным оценкам, к 2020 г. ее доля в трудо-

вых ресурсах страны достигнет 3-5 %. Для реализации положительного потен-

циала, заложенного в миграционных процессах, , как уже отмечалось ранее,

необходимо усиление регулирующей роли государства в данной сфере:

- расширить возможности для переселения в Россию на постоянное жи-

тельство соотечественников, проживающих за рубежом

- стимулировать миграцию в РФ молодежи, имеющей особо востребо-

ванные на отечественном рынке труда профессии и специальности, включая

обеспечение преференций в получении вида на жительство выпускникам рос-

сийских образовательных учреждений профессионального образования из числа

иностранных граждан;

- создать условия и стимулы для миграции в Российскую Федерацию

предпринимателей и инвесторов.

Целесообразно перейти к программам организованного приема востре-

бованных экономикой трудовых мигрантов из-за рубежа. Особое внимание

должно быть обращено на решение задач содействия адаптации, интеграции и

реинтеграции долгосрочных мигрантов. Политика по приему, интеграции и

натурализации этой категории мигрантов должна включать экономическую, со-

циальную, политическую и культурную составляющие. Неотъемлемой частью

такой политики должны стать меры по развитию взаимной толерантности меж-

ду мигрантами и местным населением.

В регулирования внутренней миграции важной задачей является созда-

ние условий для повышения территориальной мобильности населения с учетом

необходимости достижения большей сбалансированности на отечественном

рынке труда. Нужны изменения в миграционной политике и политике занято-

сти, предусматривающие создание экономических и социальных условий для

миграции трудовых ресурсов в регионы с нехваткой населения и дефицитом ра-

бочей силы, особенно в восточные территории страны.

В корректировке нуждается Концепция государственной миграционной

политики Российской Федерации на период до 2025 года, целевые установки

которой должны быть сопряжены и увязаны с целями концепций демографиче-

ской политики и политики занятости. В ней, в частности, должны быть четко

определены на перспективу количественные параметры долгосрочных мигра-

ций, характеристики учебной и трудовой миграции, приоритеты стран выхода и

качественных характеристик мигрантов, условия приема переселенцев, схема их

расселения по территории России в контексте геополитических, экономических

и демографических интересов страны.

Должны быть разработаны экономические механизмы регулирования

процессов миграции, включающие меры дифференцированной поддержки тер-

риторий и стимулирования притока мигрантов в определенные территории с

учетом интересов развития страны и ее регионов. Необходимо изменение по-

рядка и механизма жилищного обустройства переселенцев с учетом специфики

различных категорий мигрантов; развивать (по опыту работы дома мигрантов в

поселке Кольцово Единого миграционного центра) сеть домов мигрантов для

прибывающей иностранной рабочей силы создавать интеграционные пункты

адаптации и изучения русского языка.

4.3. Императивы пространственной политики

Полноценный учет пространственных факторов призвана обеспечить об-

новленная государственная пространственная политика. Регулятивные нововве-

дения должны привести к ускорению и повышению сбалансированности разви-

тия регионов и муниципальных образований, преодолению ставших хрониче-

скими недостатков - чрезмерно сильных диспропорций в уровнях социально-

экономического развития регионов и муниципалитетов, сохранение депрессив-

ных состояний многих регионов и муниципальных образований, несбалансиро-

ванность регионального и муниципального развития.

Пространственная политика призвана обеспечить переход от малоэффек-

тивной модели централизованного вложения средств федерального бюджета в

отсталую экономику регионов и муниципалитетов к их саморазвитию, сопря-

женному с интересами бизнеса, который играет возрастающую роль в преобра-

зованиях экономического пространства.

Необходимо также проведение селективной пространственной политики,

выражающейся в целенаправленном влиянии на определенные территории для

перехода от спонтанного реагирования «центра» на «сигналы о помощи» от-

дельных регионов к систематическому мониторингу положения в регионах, вы-

явлению и оценке региональных ситуаций, требующих федерального вмеша-

тельства, выработке и применения мер такого вмешательства.

Назрел комплекс мер, нацеленных на существенное перераспределение в

пользу бюджетов субъектов Российской Федерации и муниципальных образо-

ваний налоговых и иных доходов, которыми региональные и местные власти

могли бы распоряжаться самостоятельно. Необходимо законодательное пере-

распределение источников доходов между уровнями бюджетной системы.

Важнейшую роль в развитии экономики страны призвано играть местное

самоуправление. В его распоряжение должны быть переданы необходимые ад-

министративные и финансовые ресурсы для решения большинства обыденных,

бытовых вопросов граждан и обеспечения их безопасности. Для этого необхо-

димо перераспределение в их пользу административных полномочий и финан-

совых ресурсов за счёт субъектов федерации. Пока же процесс идет в противо-

положном направлении. Если 90-е годы соотношение бюджетов органов мест-

ного самоуправления и субъектов федерации было 50:50, то сегодня уже - 25:75.

Представляется необходимым законодательное закрепление требования

об обязательном учете пространственных условий и оценке пространственных

последствий решений, принимаемых федеральными органами власти, введение

пространственного разреза во всех видах прогнозных, плановых и оперативных

документов, разрабатываемых и принимаемых на федеральном уровне.

Первоочередное и особое внимание должно быть уделено реализации

указанного требования при организации финансового планирования в рамках

бюджетного процесса. Территориальный разрез бюджетов должен дополнить

функциональную, экономическую и ведомственную классификации бюджетных

расходов, предусмотренных действующим законодательством.

Исключительно важным для пространственного развития является такой

вид принимаемых на федеральном уровне документов, как стратегии развития

базовых отраслевых комплексов экономики страны (транспортная стратегия

России, энергетическая стратегия России и др.). Каждый из документов такого

рода должен разрабатываться с учетом пространственной структуры экономики

и содержать обязательные разделы, характеризующие пространственный разрез

планируемого развития той или иной отрасли.

Пространственный разрез должен обязательно быть представлен во всех

федеральных целевых программах. Его наличие означает введение четкой реги-

ональной и местной привязки всех планируемых программных мероприятий.

Считаем важной разработку генеральной (в масштабах страны) и терри-

ториальных (в границах макрорегионов и субъектов Российской Федерации)

схем развития и размещения производительных сил. Разумеется, при этом надо

учитывать, что в условиях рыночной экономики частные компании могут ме-

нять свои долгосрочные планы в зависимости от изменений конъюнктуры рын-

ка. Схемы развития и размещения производительных сил призваны улучшить в

стране и ее регионах согласованность параметров развития ключевых отраслей

экономики с параметрами развития объектов социальной сферы, транспортной

и энергетической инфраструктуры, а также обеспеченностью важнейшими ма-

териально-техническими, водными и трудовыми ресурсами. Именно в рамках

этих документов должны быть обоснованы пункты локализации проектируемых

объектов и инфраструктурных сетей федерального значения, исходя из макси-

мальной народнохозяйственной эффективности реализации проектов, с учетом

возможностей их ресурсного обеспечения и экологических требований.

Необходимо также организовать проведение инвентаризации и анализа

системы расселения с целью получения общей картины состояния и средне-

срочных (3-5 лет) перспектив развития населенных пунктов во всем их разнооб-

разии. С учетом возрастающего общественного внимания к идее приоритетного

развития крупных городских агломераций целесообразно провести экспертно-

аналитическую оценку целесообразности и системных последствий их форми-

рования в различных регионах России.

В целях модернизации и диверсификации структуры экономики регио-

нов Российской Федерации существенную роль призвано сыграть проведение

активной региональной кластерной политики. Такая политика должна делать

упор на:

- создание общих благоприятных организационных, информационных и

правовых условий для развития кластеров в регионе;

- идентификацию кластеров; оценку конкурентоспособности кластеров и

направлений их «достраивания»; формирование портфеля кластерных инициа-

тив в регионе; ранжирование кластеров по приоритетности с позиций регио-

нального развития;

- стимулирование деятельности организации-инициатора или группы

лидеров формирования кластера; разработку концепции и программы развития

кластера, создание органа кластерного развития; содействие в формировании

общих сфер и центров компетенций участников кластера;

- поддержку уже функционирующих кластеров, включая организацион-

ную и информационную помощь в координации усилий участников кластера;

поддержку создания и развития инфраструктуры; содействие в подготовке кад-

ров и обучении; введение налоговых и иных льгот для участников кластера.

Важная роль в формирования гармоничной пространственной структуры

должна быть отведена развитию транспортной инфраструктуры. Создание гло-

бальных и, особенно, локальных, в том числе международных, транспортных

коридоров в Сибири и на Дальнем Востоке, в частности модернизация Трансси-

ба, дадут импульс развитию этих проблемных территорий.

На фоне периодически появляющихся предложений о пересмотре приня-

того секторального деления Арктики, интернационализации арктических вод и

пересмотре статуса арктических проливов, Россия должна активизировать свое

присутствие в зоне Арктики. Отсюда - исключительное значение возрождения и

развития Северного морского пути (СМП).

4.4. Налогово-бюджетная политика на службе развития

В условиях серьезных внешних спросовых ограничений перспективы

экономического роста в стране зависят, прежде всего, от динамики внутренних

расходов. Главным генератором отечественного спроса на этом этапе может и

должно стать государство, причем речь идет о наращивании не столько его те-

кущих, сколько инвестиционных затрат. Государство-инвестор призвано скон-

центрировать свои усилия на финансировании проектов, способствующих раз-

витию инфраструктуры и высокотехнологичных видов производства.

Особенность ситуации состоит в том, что результатом государственных

капитальных вложений будет не вытеснение частных инвестиций (так называе-

мый crowding-out effect), а их привлечение (так называемый crowding-in effect).

Инвестиции в инфраструктуру часто имеют такой результат, поскольку, в прин-

ципе, создают благоприятные условия для развития частного сектора. Исполь-

зование упоминавшегося механизма «револьверных государственных инвести-

ций» (государственные инвестиции в крупные объекты – превращение постро-

енных мощностей в коммерчески привлекательные объекты – продажа частно-

му сектору – использование вырученных средств на строительство новых объ-

ектов стратегического назначения) способно еще более усилить эту позитивную

роль государственных капитальных вложений.

Важно предусматривать приоритетное выделение бюджетных ассигно-

ваний на поддержку критически значимых для становления нового технологи-

ческого уклада государственных расходов. Необходимо существенное относи-

тельное и абсолютное увеличение расходов на здравоохранение, науку, образо-

вание, поддержку инвестиционной и инновационной активности, модернизацию

инфраструктуры. При этом увеличение финансирования следует концентриро-

вать на тех перспективных направлениях развития нового технологического

уклада, в которых российские организации имеют конкурентные преимущества.

Особое место государства в инвестиционном процессе ни в коем случае

не должно ослаблять усилий по формированию благоприятного инвестиционно-

го климата в стране и стимулированию частных инвестиций.

В решении этой задачи важная роль принадлежит переориентации си-

стемы налогообложения на цели развития путем снижения налоговой нагрузки

на все виды инновационной и высокотехнологической деятельности. Следует

расширить финансовые возможности модернизации предприятий: предоставить

им права по переоценке основных фондов по восстановительной стоимости и

установлению нормы ускоренной амортизации на вновь вводимое оборудова-

ние; освободить предприятия от уплаты налога на имущество с активной части

приобретаемых основных фондов в течение первых трех лет их эксплуатации;

установить нормы возврата им налога на прибыль, уплачиваемого в текущем

периоде в части средств, направленных на техническое перевооружение.

В целях восстановления отраслевой и заводской науки целесообразно все

затраты на НИОКР зачислять в себестоимость продукции и предоставлять воз-

можность соответствующих вычетов из налогооблагаемого дохода будущих пе-

риодов. Возможно также использование опыта ряда передовых стран, в которых

разрешено относить на издержки 120–150% вложений в НИОКР с их диффе-

ренциацией по секторам экономики. Помимо такого косвенного финансирования

оправданно и прямое софинансирование государством корпоративных исследо-

ваний по приоритетным направлениям. Целесообразно также разрешить пред-

приятиям образовывать инновационные фонды или перечислять средства в су-

ществующие внебюджетные фонды финансирования НИОКР с отнесением со-

ответствующих расходов на себестоимость продукции в пределах 2%.

Для стимулирования инновационной активности целесообразно также:

- предусмотреть налоговые льготы по страховым взносам для малых

научно-исследовательских и инновационных компаний, характеризующихся

высокой долей затрат на оплату труда;

- освободить от налога на имущество основные фонды, включая специ-

альную аппаратуру, приборы и оборудование, а также инструменты, используе-

мые для выполнения НИОКР;

- упростить процедуру предоставления инвестиционных налоговых кре-

дитов, увеличить срок их предоставления, ограничить максимальную ставку

процентов, начисляемых на сумму кредита в . ставки рефинансирования ЦБ

РФ, при разработке проекта бюджета закладывать в него суммы предоставляе-

мых кредитов, достаточные для стимулирования инвестиционной активности;

- ввести освобождение до 50% прибыли компаний от налога на

прибыль при направлении этих средств на инвестиции в научно-

исследовательские разработки и перерабатывающие производства, а также ин-

вестиции в мероприятия по повышению эффективности использования сырья и

энергии, повышению экологичности продукции и финансирование природо-

охранных мероприятий;

- предоставлять налоговые каникулы на срок от 3 до 5 лет (50% от нало-

гооблагаемой прибыли) для вновь создаваемых научно-исследовательских и пе-

рерабатывающих компаний.

Для финансирования всех упомянутых расходов, а также компенсации

выпадающих доходов бюджета, действовать следует по ряду направлений.

В налоговой сфере дополнительные ресурсы могут быть получены за

счет налогообложения вывоза капитала (или иного варианта налога Тобина),

приведение экспортных пошлин и налога на добычу полезных ископаемых на

природный газ, энергоемких и углеводородных сырьевых товаров в соответ-

ствие с налогообложением нефти в расчете на единицу условного топлива. Не-

малые дополнительные доходы бюджета могут быть получены за счет восста-

новления прогрессивной шкалы подоходного налога; введения прогрессивного

экологического налога (платежей за загрязнение окружающей среды сверх

установленных норм).

Следует скорректировать бюджетное правило в части использования

нефтегазовых доходов. Их следует во все большей степени направлять не в «су-

веренные фонды» для размещения в зарубежных ценных бумагах, а на инвести-

ции в целях повышения эффективности и конкурентоспособности националь-

ной экономики: развитие инфраструктуры, стимулирование инновационной ак-

тивности, расширение институтов развития.

Помимо налоговых механизмов и прямого расходования средств, госу-

дарство может применять для целей приоритетного развития отдельных секто-

ров экономики и другие механизмы бюджетно-налоговой политики:

- запуск масштабной государственной программы льготного кредитова-

ния среднего и крупного бизнеса на осуществление инвестиционных проектов и

ускоренную модернизацию основных фондов. Для облегчения компаниям до-

ступа к долгосрочным кредитным ресурсам под финансирование инвестицион-

ных проектов и проектов модернизации крупных промышленных предприятий,

необходимо предусмотреть снижение или субсидирование существующих про-

центных ставок по долгосрочному проектному финансированию до уровня не

выше 5%. Фондирование программы может осуществляться за счет средств Ре-

зервного фонда и Фонда национального благосостояния (в виде целевых депо-

зитов) и средств институтов развития.

- увеличение объемов финансирования инфраструктурных проектов и

программ стимулирования жилищного строительства, как имеющих наиболее

выраженный синергетический эффект для экономики посредством расширения

практики предоставления госгарантий, субсидирования процентных ставок для

генподрядчиков и субподрядчиков по строительству инфраструктурных объек-

тов, льготного кредитования строительных компаний, возводящих жилье эко-

номкласса, как в городах, так и в сельской местности.

У государства есть возможность (и оно должно ею воспользоваться)

прямо использовать имеющиеся у него средства в фонде национального благо-

состояния, а также «избыточную» часть валютных резервов для увеличения ин-

вестиций частного сектора. Решение этой задачи связано с использованием со-

ответствующих валютных средств для капитализации специальной финансовой

структуры, задачей которой было бы открытие валютных кредитных линий под

реализацию выбранных на конкурсной основе проектов частных фирм по им-

порту современных технологий и оборудования.

4.5. Денежно-кредитная политика

Центральный банк, как это делают ФРС и ЕЦБ, должен учитывать в

своей деятельности состояние экономики в целом и оказывать на него

воздействие. В связи с этим предлагается расширить функции Центрального

банка путем включения в них целей содействия экономическому росту и

занятости трудоспособных граждан.

При этом сохраняется дискуссия относительно выбора режима денежно-

кредитной политики: таргетирования инфляции или валютного курса, либо

перехода к дискреционной политике (см. # Приложение 3).

Кроме того, остаются остроактуальными две проблемы. Во-первых,

процентная ставка в российской экономике остается на весьма высоком уровне,

ограничивая возможности основной части предприятий привлекать заемные

ресурсы, в том числе для финансирования текущих потребностей в оборотных

средствах. Во-вторых, в экономике так и не сформировался серьезный рынок

долгосрочных заемных ресурсов, что является существеннейшим препятствием

на пути осуществления субъектами хозяйственной деятельности крупных

проектов, направленных на технологическое обновление производства.

Проводимая сегодня в России денежно-кредитная политика выбивается своей

жесткостью из общемирового тренда: в развитых государствах процентная

ставка после кризиса находится вблизи нулевой отметки.

Для переориентации денежно-кредитной политики на цели модерниза-

ции и развития экономики предлагается комплекс мер по настройке денежно-

кредитной системы на цели развития и расширение возможностей кредитова-

ния реального сектора. Этот комплекс мероприятий включает:

- Переход к гибкой системе денежного предложения с существенным

повышением регулирующего значения ставки рефинансирования и смягчением

существующих количественных ограничений.

- Дальнейшее расширение ломбардного списка Центрального банка за

счет включения в него надежных ценных бумаг производственных

предприятий, работающих в приоритетных направлениях формирования нового

технологического уклада, а также системообразующих и градообразующих

предприятий (определяемых федеральным правительством), поручительств

организаций-заказчиков федеральных целевых программ, а также облигаций

институтов развития и госкорпораций. При этом, во избежание стимулирования

вывоза капитала и валютных спекуляций, прием иностранных ценных бумаг и

иностранных активов российских банков, обязательств иностранных и

офшорных кампаний в качестве обеспечения ломбардных и иных кредитов ЦБ

следует постепенно прекратить (за исключением ценных бумаг международных

банков развития).

- Предусмотреть механизм использования части валютных резервов

Центрального банка, которые на настоящий момент избыточны для целей

стабилизации динамики валютного курса, для внесения их в капитал

специальной финансовой структуры, целью которой будет льготное валютное

кредитование приоритетных направлений развития экономики (см. раздел 4.4.).

Более подробно конкретные мероприятия в рамках данного комплекса

рассмотрены в # Приложении 4. Конкретные меры денежно-кредитной

политики по расширению возможностей кредитования реального сектора

Комплекс предлагаемых мер в целях повышения устойчивости

банковского сектора включает:

- введение более жесткой системы оценки забалансовых обязательств

банков;

- усиление контроля за объемом внешних заимствований банков;

- оформление на законодательном уровне понятия

«банковская/финансовая холдинговая компания», а также регулирование

консолидированной деятельности всей группы, а не только ее банковской части;

- снижение нормативов достаточности капитала и резервных требований

для стимулирования участия коммерческих банков в кредитовании проектов,

связанных с реализацией государственных программ развития;

- введение более низких норм резервирования по долгосрочным вкладам;

- предоставление гарантий ЦБ по поддержанию ликвидности

коммерческим банкам, направляющим средства на финансирование

приоритетных инвестиционных проектов.

Нормативы пруденциального регулирования и параметры финансовой и

монетарной политики должны варьироваться в зависимости от

макроэкономической ситуации. Ужесточая эти нормативы при признаках

«надувания финансовых пузырей» и ослабляя при наступлении рецессии,

можно решить задачу превращения системы финансово-монетарного

регулирования из процикличной в контрцикличную.

В отношении бюджетно-налоговой и денежно-кредитной политики спе-

циальными являются вопросы, касающиеся решения задачи «деофшоризации»

российского бизнеса и развития валютной интеграции в рамках Единого эконо-

мического пространства. Возможные подходы к их решению представлены в

#Приложении 5. Меры по «деофшоризации» российского бизнеса и #Приложе-

нии 6. Возможные направления развития валютной интеграции стран Единого

экономического пространства.

4.6. Приоритеты внешнеэкономической политики

В среднесрочном плане стремление обеспечить стабильность энергети-

ческого экспорта в силу ряда внутренних и внешних факторов будет всё слож-

нее. В этих условиях наиболее эффективно с точки зрения воздействия на эко-

номический рост и состояние платёжного баланса – увеличивать долю отече-

ственных поставок в потреблении экспортных отраслей.

Важной стратегией является диверсификация экспортных рынков. В

настоящее время экспорт нефти и природного газа во многом привязан к евро-

пейским рынкам. Между тем, основной прирост глобального потребления энер-

горесурсов в предстоящем десятилетии придется на азиатские страны АТР. При

этом российский экспорт ископаемого топлива в азиатские страны АТР пока не

только небольшой по объемам, но и концентрируется на рынках крайне ограни-

ченного числа стран. По энергетическому углю и нефти – это КНР, Япония и

Южная Корея, по сжиженному газу – Япония и Южная Корея.

Несмотря на затянувшийся период кризисных явлений в развитых стра-

нах, ключевыми факторами развития мировой экономики в ближайшие годы

станет продолжение процессов глобализации в сочетании с усилением региона-

лизации, а также общее повышение инновационной и инвестиционной активно-

сти. Как и все предыдущие крупные финансово-экономические кризисы, ны-

нешний закончится глубокой структурной перестройкой мирового хозяйства.

Для России, пока не справляющейся с задачей кардинальной модернизации эко-

номики, это означает несколько серьезных вызовов:

- усиление новых центров силы, в частности Китая, заметно меняющее

географию и структуру внешнеторговых и инвестиционных потоков;

- рост инновационной активности, обеспечивающий постоянное струк-

турное обновление хозяйства и решение ключевых социальных проблем не

только в развитых, но и во многих развивающихся странах;

- изменение парадигмы мирового энергетического развития, кардинально

меняющее динамику спроса и уровня цен на сырье.

Степень остроты данных вызовов с точки зрения влияния на российскую

экономику усиливается их синергетическим эффектом.

Высокая конкурентоспособность китайской обрабатывающей промыш-

ленности, несмотря на повышение обменного курса юаня, будет способствовать

дальнейшему вытеснению с российского рынка отечественных производителей

аналогичной продукции, а также препятствовать торгово-инвестиционной экс-

пансии российских компаний за рубежом.

Укрепление позиций Китая в Центральной Азии способно подорвать

перспективы дальнейшего вовлечения данного региона в интеграционные про-

екты России (конкуренция за энергетические ресурсы региона, расширение

«таможенной дыры» на южной границе Таможенного Союза – между Казахста-

ном и Китаем, срыв планов дальнейшего расширения Таможенного союза).

Новое, более активное переговорное и интервенционистское поведение

Китая как «богатого новичка» в «клубе мировых лидеров».

С учетом этого эффективный ответ на рассмотренные вызовы должен

строиться на использовании Россией сотрудничества с ЕС, Японией и США для

выстраивания конкурентоспособных цепочек создания добавленной стоимости

и смягчения для нас негативных последствий усиления китайской внешнеэко-

номической экспансии.

Риски существенного замедления темпов роста в ЕС как основном торго-

вом партнере России присутствуют только в краткосрочной перспективе. Евро-

союз показал высокую адаптивность к кризису, способность мобилизовать про-

интеграционные силы для оказания помощи экономически наиболее слабым

странам-членам. Угроза снижения спроса со стороны ЕС на товары российского

сырьевого экспорта связана не с долгосрочным замедлением темпов роста, а с

изменением структуры потребления соответствующих товаров. В связи с этим

России необходимо использовать возможности сочетания механизмов регио-

нальной интеграции в рамках Таможенного союза России, Белоруссии и Казах-

стана, а также иных форматов интеграционного сотрудничества на постсовет-

ском пространстве с развитием регионального сотрудничества с ЕС, а также

странами АТР. В современных условиях процессы экономической регионализа-

ции, не являясь альтернативой глобализации, все чаще становятся платформой

для инициатив и проектов либерализации торговли и инвестиций, которые не

имеют общей поддержки на глобальном уровне.

Оптимальная стратегия для России заключается в выстраивании много-

уровневой системы форматов взаимодействия, позволяющих в максимальной

степени использовать возможности торгового, инвестиционного и технологиче-

ского сотрудничества со странами-партнерами. Основным условием реализации

этой стратегии является непротиворечивый характер обязательств, принимае-

мых в контексте отношений с различными группами стран (с партнерами по

Таможенному союзу, другими странами СНГ, странами ЕС, АСЕАН и т.д.).

Иерархия региональных приоритетов сотрудничества может быть представлена

следующим образом.

Страны Таможенного союза останутся основными кандидатами на раз-

витие «глубоких» форматов интеграционного взаимодействия с учетом их тер-

риториальной, этнокультурной и исторической близости. Текущий технологи-

ческий уровень стран СНГ и Таможенного союза не позволяет рассматривать

сотрудничество с ними в качестве основного импульса для модернизационных

процессов в России, однако по мере модернизации их экономик значение дан-

ного сотрудничества существенно возрастает, поскольку именно эти страны вы-

ступают в качестве важнейших рынков сбыта отечественной продукции с высо-

кой степенью переработки. С увеличением удельного веса высокотехнологич-

ной продукции в экспорте России именно торгово-экономические связи с инте-

грационными партнерами на постсоветском пространстве могут обеспечить ей

стабильный сбыт такой продукции и тем самым создать базис для дальнейшей

экспортной экспансии в третьи страны.

В связи с этим критически важно, чтобы механизмы интеграционного

сотрудничества на пространстве СНГ и Таможенного союза, имеющие важную

политическую составляющую, позволяли в полной мере реализовывать и необ-

ходимую экономическую составляющую – обеспечивать рынки сбыта для рос-

сийских технологически сложных и инновационных товаров.

Тем самым экономическое сотрудничество со странами СНГ и Таможен-

ного союза может выступать важным амортизатором для распространения кри-

зисных явлений в мировой экономике на российскую экономику. Мировой эко-

номический кризис убедительно показал, что именно объем внутреннего рынка

в совокупности с возможностями по активизации спроса на нем посредством

государственного регулирования может выступать едва ли не единственным

«спасательным кругом» в условиях обвального падения мировых рынков. При

этом интегрированные региональные рынки в ходе кризиса сыграли роль, ана-

логичную роли внутреннего рынка.

Страны ЕС в текущем десятилетии останутся основными торговыми

партнерами России и основными поставщиками прямых иностранных инвести-

ций в экономику страны. Трансферт европейских технологий и развитие техно-

логических альянсов между российскими и европейскими компаниями, освое-

ние европейских рынков будут служить мощными стимулами для повышения

конкурентоспособности национальных производителей. Однако выход на евро-

пейские рынки высокотехнологической продукции для России затруднен, что

сдерживает возможности структурной перестройки за счет интеграции на этом

направлении.

Динамичное развитие Китая и других стран Азии, создает потенциал для

модернизации российского Дальнего Востока. Однако такая модернизация

должна базироваться на развитии новых форм трансграничного сотрудничества,

прежде всего инвестиционного, поскольку простое наращивание российского

экспорта сырья в Китай и другие страны АТР не создаст новых кластеров – цен-

тров роста за Уралом.

Перспективы экономического сотрудничества с США будут в решающей

мере зависеть от развития российско-американских политических отношений.

Использование потенциала сотрудничества со странами Латинской Америки,

Ближнего Востока и Африки также будет опираться во многом на прогресс в

политическом диалоге с отдельными государствами, но одновременно и на ин-

дивидуальные инвестиционные стратегии конкретных российских компаний,

ведущих бизнес в этих регионах. Оптимальная стратегия поддержки такого со-

трудничества должна заключаться в заключении рамочных соглашений России

(Таможенного союза) с ведущими региональными организациями и отдельными

странами – в рамках региональных структур межгосударственного диалога либо

в формате двусторонних межгосударственных соглашений.

Основное направление нейтрализации глобальных вызовов – повышение

роли внутренних факторов экономического роста, в частности, за счет проду-

манной политики импортозамещения. Для этого потребуется разносторонняя

поддержка российских поставщиков оборудования и материалов, прежде всего

для топливно-энергетического комплекса и других экспортных отраслей, в том

числе выравнивание условий кредитования для отечественных и иностранных

фирм, действующих на российском рынке.

Наконец, необходимо отметить рост значения экологической повестки.

Защита окружающей среды становится важным экономическим фактором уже

не только в высокоразвитых державах, но и во многих развивающихся государ-

ствах. В перспективе это может привести к пересмотру экологических стандар-

тов, повышению их значения в регулировании международной торговли и инве-

стиций. Это означает, что и Россия должна быстро адаптироваться к меняю-

щимся условиям.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1. Производительность труда в России и

некоторых зарубежных странах

Уровень производительности труда в России составляет 26,8% от показа-

теля Соединенных Штатов Америки, 40% от показателя Японии и Германии,

33,3% от показателя Франции, 36% от показателя Швеции. Целый ряд бывших

советских республик опережают Россию: Армения, Беларусь, Эстония, Латвия,

Литва, Казахстан. Наблюдается отставание в темпах роста производительности

труда России от показателей стран-партнеров по БРИК. Согласно данным Рос-

стата, в 2010 году производительность труда выросла в целом по экономике на

3%, в то время как в Китае на 8,5%, в Индии на 5,5%, в Бразилии на 4%.

Колоссальное отставание по показателям производительности труда от

развитых стран мира наблюдается сегодня во всех отраслях экономики: от 3-4

раз в относительно благополучных отраслях нефтегазового и химико-

металлургического комплекса, торговли и банковского сектора до 10-12 раз в

сельском хозяйстве. Модернизация и технологическое перевооружение произ-

водств может обеспечить рост производительности труда в среднем от 3 до 5

раз. Эти показатели наблюдаются по всем отраслям. Наглядным примером по-

тенциала такого роста является и дифференциация между предприятиями внут-

ри отраслей, составляющая от 5-кратной величины в машиностроении до 13 раз

в металлургии.

Приложение 2. Внешние спросовые ограничения

экономического роста

Одно из важнейших ограничений экономического роста в России – вялая

динамика внешнего спроса на основные товары российского экспорта. Причем,

речь идет не только о текущем сужении спроса в послекризисный период, но и о

более фундаментальной тенденции, относительно не зависимой от фазы эконо-

мического цикла и долгосрочных темпов роста мировой экономики.

С 2006 года развитые страны сокращают абсолютные объемы потребле-

ния нефти. Это долгосрочная тенденция: сокращение происходит и при падении

ВВП, и при его росте, меняется только скорость сокращения и сохраняются

контрасты между странами. Не только в развитых странах, но и в крупнейших

развивающихся экономиках – Китае, Индии, Бразилии рост экономики сопро-

вождается повышением их эффективности. Особенно быстро снижаются удель-

ные расходы энергоресурсов, энергоемкость ВВП.

Таким образом, мировой экономике потребуется гораздо меньше нефти,

чем это представлялось всего несколько лет назад. С другой стороны, предло-

жение нефти будет расти. Пока странам ОПЕК с помощью квот на добычу

нефти удается сдерживать рост предложения и удерживать такой баланс между

спросом и предложением, который обеспечивает нынешний уровень цен. Одна-

ко при росте добычи вне ОПЕК, а также в Ираке (на него не распространяется

квотирование добычи) и при резком замедлении мирового спроса велика веро-

ятность, что баланс между спросом и предложением установится на совершенно

ином, гораздо более низком ценовом уровне.

Потребление природного газа в мире будет расти вдвое большими тем-

пами, нежели нефти – примерно на 1,5% в год. Уже начал формироваться еди-

ный мировой газовый рынок, технологической основой которого является сжи-

женный газ, доля которого к 2020 году составит до 50% мировой торговли.

Главными характеристиками этого рынка будут: (а) достаточное предложение

для удовлетворения импортного спроса; (б) возможность свободного выбора

поставщика; (в) независимое от цен на нефтепродукты ценообразование в соот-

ветствии с соотношением спроса и предложения. В этих условиях торговля га-

зом будет основываться на тех же принципах, что и на любом другом товарном

рынке – заключение долгосрочных контрактов по объемам поставок, а цены бу-

дут определяться конъюнктурой рынка на момент поставки. Такой единый ми-

ровой газовый рынок сформируется в течение ближайших нескольких лет.

Приложение 3. Инфляция и валютный курс: проблемы

таргетирования

Осуществляемый центральным банком переход на инфляционное тарге-

тирование представляется не очень убедительным, что объясняется рядом фак-

торов.

Во-первых, российская инфляция в значительной степени основывается

на действии немонетарных факторов (рост регулируемых цен, высокий уровень

монополизма российской экономики, действие внешних факторов инфляции и

др.), которые находятся за пределами влияния со стороны Центрального банка.

Стремление реагировать на изменение темпов инфляции, связанное с действием

немонетарных факторов, может привести к проведению чрезмерно жесткой де-

нежно-кредитной политики. Вместо этого целесообразно существенно ограни-

чить рост регулируемых цен и тарифов на продукцию естественных монополий

– газ, электроэнергию, железнодорожные перевозки, а может быть, на какое-то

время их заморозить. Средства на развитие этих отраслей, можно получить

прежде всего за счет сокращения издержек и непрофильных активов, а также

привлечения частных и государственных инвестиций, в частности, путем вы-

пуска инфраструктурных облигаций.

Во-вторых, при таком подходе существует реальная опасность установ-

ления слишком жестких целей по инфляции, достижение которых приведет к

потерям с точки зрения динамики выпуска в экономике. Подобная угроза осо-

бенно опасна в условиях неустойчивого посткризисного восстановления.

В-третьих, у нас пока крайне слабо работают трансмиссионные механиз-

мы, передающие сигналы от денежно-кредитной политики к банковской систе-

ме. Такое положение дел связано с тем, что финансовая система России остает-

ся недостаточно развитой, несмотря на значительный прогресс, достигнутый в

этом направлении в 2000-е гг. На 1 января 2012 г. совокупные активы банков-

ской системы России составляли 76,3% ВВП, а собственный капитал – 9,6%

ВВП.

Применявшееся до кризиса таргетирование валютного курса связано с

рядом преимуществ для российской экономики: ограничивая рост реального

валютного курса, Центральный банк создает условия для поддержания экспорта

обрабатывающей промышленности (более чувствительного к динамике валют-

ного курса) и сдерживания роста импорта; стабилизируются ожидания хозяй-

ствующих субъектов и населения, в значительной степени привязанные к ва-

лютному курсу. Вместе с тем, кризис показал и оборотную сторону уверенности

субъектов хозяйственной деятельности в устойчивости устанавливаемой цен-

тральным банком траектории изменения валютного курса: в том случае, если

эту траекторию не удается поддержать, экономику ждут серьезные испытания.

Вот почему в современных условиях нестабильности на внешних рынках

сдерживание деятельности центрального банка каким-либо жестким правилом

(по инфляции или валютному курсу) может препятствовать гибкости реагиро-

вания на очередную волну финансовых потрясений. Денежно-кредитная поли-

тика России должна, видимо, носить ограниченно дискреционный характер,

ориентируясь на отслеживание ряда макроэкономических индикаторов, вклю-

чая, наряду с темпами инфляции и динамикой валютного курса, темпы эконо-

мического роста, процентные ставки, динамику денежных агрегатов, индикато-

ры стабильности финансовой системы, не позволяя им значительно отклоняться

от критических значений.

Приложение 4 Конкретные меры денежно-кредитной

политики по расширению возможностей кредитования

реального сектора

С целью содействия приоритетным направлениям развития реального

сектора предлагается следующий набор конкретных мероприятий:

- Денежную эмиссию предлагается проводить преимущественно для

рефинансирования коммерческих банков под залог кредитных требований к

производственным предприятиям, их ценных бумаг, облигаций государства и

институтов развития. С учетом рентабельности ведущих отраслей

обрабатывающей промышленности, ставка рефинансирования Центробанка

должна удерживаться в пределах 4-6% с удлинением предоставляемых ЦБ

кредитов под залог обязательств производственных предприятий – минимум до

3-5 лет, а под инфраструктурные облигации – до 10-15 лет. Во избежание

перетока эмитируемых таким образом кредитов на финансовый и

потребительский рынок необходимо активное использование соответствующих

норм валютного регулирования и банковского контроля.

- переход к использованию российских рейтинговых агентств для

определения кредитных рейтингов заемщиков, обязательства которых

принимаются Банком России при операциях рефинансирования по договорам

РЕПО. Необходимо также установить, что обязательства заемщиков, имеющих

требуемый уровень кредитного рейтинга, включаются в ломбардный список

Банка России автоматически, без специального принятия решения по каждому

из них.

- существенное увеличение ресурсного потенциала существующих и

создание новых институтов развития за счет их фондирования ЦБ под

инвестиционные проекты, одобряемые правительством в соответствии с

установленными приоритетными направлениями развития. Размещать такие

кредиты институты развития должны на принципах целевого кредитования

конкретных проектов, предусматривающих выделение денег исключительно

под установленные ими расходы без перечисления денег на счет заемщика.

- для облегчения реализации банками функции превращения коротких

пассивов в длинные кредиты следует предоставлять банкам рефинансирование

под залог долгосрочных корпоративных облигаций и векселей предприятий с

поправочными коэффициентами в 20-80% в фазе подъема и с существенно

ослабленными в фазе спада экономической активности. Нормативы банковского

регулирования должны быть более мягкими к модернизационным кредитам и

обязательствам российских предприятий, чем к обязательствам их зарубежных

конкурентов. Необходимо также ввести механизм автоматического

рефинансирования при оттоке денежных средств из банков и предоставлять

беззалоговые кредиты в размере долгосрочных вкладов населения.

Приложение 5. Меры по «деофшоризации» российского

бизнеса

Осуществление суверенной денежно-кредитной политики, включающей

механизмы долгосрочного рефинансирования банковской системы под

низкопроцентное кредитование производственной деятельности и инвестиций,

предполагает повышение эффективности валютного регулирования и контроля,

а также проведение деофшоризации российской экономики. Последняя должна

включать перевод конечными бенефициарами регистрации прав собственности

на российские активы в российскую юрисдикцию, возвращение капиталов в

российские банки, предоставление преференций со стороны государства

исключительно российским заемщикам.

Проблему офшоров не следует рассматривать как следствие некоторых

упущений или пробелов в действующем законодательстве. Деофшоризация

экономики требует системных изменений в действующем российском праве и

международной договорной практике. Для этого необходимо пересмотреть кон-

цепцию определения государственной принадлежности юридических лиц в

пользу концепции контроля «национальности» юридического лица. Необходима

коррекция законодательства об иностранных инвестициях и международной пе-

редаче технологий. Анализ российского налогового законодательства, как уни-

версального регулятора хозяйственных отношений, должен быть скоординиро-

ван с положениями двусторонних договоров о поощрении и защите инвестиций,

договоров об избегании двойного налогообложения, равно как и с дальнейшей

правовой политикой в этой сфере.

В качестве конкретных направлений и эффективных мер в области

деофшоризации экономики следует назвать:

- предоставление доступа к недрам, лесным и сельскохозяйственным

угодьям, прав на обладание значимыми массивами недвижимости исключи-

тельно резидентам России.

- серьезное улучшение условий ведения бизнеса в России, в том числе

повышение эффективности защиты собственности, независимости судов, ста-

бильности законов, снижение избыточной налоговой нагрузки, административ-

ного давления, развитие финансовой и юридической инфраструктуры и т.д.

Улучшение инвестиционного климата – длительный процесс, требующий

встречного участия бизнеса. Поэтому параллельно должны быть энергично за-

действованы другие инструменты, способствующие деофшоризации.

- кардинальный пересмотр большинства соглашений об избежании двой-

ного налогообложения (СИДН), заключенных Россией. Целью такого пересмот-

ра должна стать гармонизация ставок налогообложения в России и в офшорах за

счет переноса центра тяжести налогового стимулирования в российскую

юрисдикцию. Ликвидация налоговых льгот для компаний, инкорпорированных

за рубежом, включая льготное налогообложение дивидендов. Введение в СИДН

нормы недобросовестного использования таких соглашений

- принятие федерального закона «О национальной компании», согласно

которому национальной должна называться компания, которая зарегистрирова-

на в России, является крупным налогоплательщиком и торгуется на российских

биржах. Формирование национальных компаний будет способствовать повы-

шению престижности регистрации и уплаты налогов в российской юрисдикции

и усилит отрицательное отношение к оффшорному инкорпорированию.

- запрет государственным компаниям использовать оффшорных трейде-

ров и сделки купли/продажи активов с оффшорными компаниями (или связан-

ным с ними компаниями из престижных юрисдикций), конечными бенефициа-

рами которых являются граждане российского происхождения; введение разум-

ных ограничений на участие таких компаний в тендерах при госзакупках.

- отказ от госпатернализма в отношении оффшорных компаний, владею-

щих активами в России. Прекращение кредитования оффшорных компаний и

связанных с ними компаний из престижных юрисдикций банками и компаниями

с госучастием, используя чисто экономические инструменты (значительное уве-

личение нормы резервирования для банков по кредитам, выданным компаниям,

не осуществляющим реальной деятельности либо осуществляющим ее в объе-

мах, не сопоставимых с размером ссуд, и др.)

- повышение эффективности контроля трансфертного ценообразования,

которое является важнейшим каналом легального и нелегального перемещения

капиталов в оффшоры. Новации в налоговом законодательстве, введенные с

2012 г., дают такие возможности, но их необходимо суметь реализовать. Необ-

ходим более глубокий и дифференцированный подход к оценке консолидиро-

ванной налоговой отчетности холдинговых компаний, связанных и ассоцииро-

ванных компаний с учетом международного опыта.

- усиление ответственности за несоблюдение налогового законодатель-

ства, включая увеличение штрафных санкций; увеличение срока давности по

налоговым преступлениям до 10 лет. В случае усиления наказаний за налоговые

преступления следовало бы провести мягкую одноразовую амнистию капита-

лов, выведенных в оффшоры.

- введение требования о раскрытии информации о конечных бенефициа-

рах зарубежных компаний, ведущих свою деятельность в России; создание спе-

циальных «черных» списков (баз данных) конечных бенефициаров оффшорных

компаний и оффшорных финансовых трастов. К участникам таких списков

должно быть повышено внимание со стороны налоговых органов и Росфинмо-

ниторинга, а также СМИ и общественности.

- организация тесного сотрудничества с налоговыми органами других

стран и международными организациями по обмену налоговой информации и

пресечению налоговых преступлений. Наряду с дополнением соответствующи-

ми статьями СИДН необходимо ускорить заключение соответствующих межго-

сударственных соглашений по обмену налоговой информацией, упростив этот

процесс и сделав такой обмен автоматическим.

- гармонизация антиоффшорной и налоговой политики с партнерами

России по Таможенному союзу и формирующемуся Евразийскому экономиче-

скому пространству (ЕЭП) – Беларусью и Казахстаном.

- введение налога на финансовые транзакции по примеру 11 европейских

государств, включая страны, используемые для транзита капиталов, связанных с

Россией.

- применение, наряду с экономическими и силовыми мерами по

деоффшоризации экономики, моральных норм, предусматривающих

общественную оценку использования оффшоров как неприличное для

цивилизованной страны поведение экономического субъекта.

Приложение 6. Возможные направления развития валютно-

финансовой интеграции стран Единого экономического простран-

ства

Еще один предлагаемый комплекс мероприятий относится к

обеспечению стабильности и безопасности валютно-финансовой системы

Единого экономического пространства в рамках интеграции экономики России

и стран-партнеров по ЕврАзЭС. Он предусматривает:

- существенное увеличение емкости рублевого рынка, стимулируя ис-

пользование рублей в международных расчетах. В том числе, за счет включения

в них экспорта военной техники, а также предоставления коммерческих креди-

тов в рублях. Разумеется, рублёвые расчёты не должны наносить ущерб конку-

рентоспособности российского экспорта.

- создание системы рефинансирования экспортных кредитов, предостав-

ляемых в рублях под экспортные контракты платежеспособных предприятий;

стимулирование приоритетного использования рублей по отношению к инва-

лютным операциям путем повышения резервных требований к российским бан-

кам по инвалютным активам, которые должны быть выше, чем по рублевым. В

целях обеспечения беспрепятственного осуществления валютных операций

банками государств ЕврАзЭС на территории Сообщества целесообразно созда-

ние при поддержке Межгосударственного банка СНГ расчетно-платежной си-

стемы ЕврАзЭС. В том числе в целях обеспечения финансовой безопасности и

гарантированного проведения расчетно-платежных операций в любых внешних

условиях необходимо сформировать на евразийском пространстве транспортно-

расчетную систему, альтернативную системе SWIFT. Данная система платежей

могла бы быть сформирована в короткие сроки на базе Межгосударственного

банка СНГ с использованием передовых технологий и информационно-

технической базы Банка России и других заинтересованных центробанков.

- переход к политике стабильного курса рубля в реальном выражении.

Недопущение роста курса рубля в периоды притока спекулятивного капитала и

роста цен на нефть на мировом рынке. В случае, когда на рынке, напротив,

наблюдается давление на курс рубля в сторону его снижения, необходимо

сглаживание этого процесса и недопущение резких скачков курса. Наряду с

продолжением тактики увеличения валютных резервов в периоды

благоприятной конъюнктуры рынков энергоносителей и их расходования в

другие периоды с целью обеспечения стабильности реального курса рубля

необходимо расширить инструменты регулирования спроса и предложения

иностранной валюты, предусмотрев возможность взимания экспортных пошлин

в иностранной валюте с ее аккумулированием на валютных счетах

правительства в случае избыточного предложения валюты и введения Банком

России правила обязательной полной или частичной продажи валютной

выручки экспортеров на внутреннем рынке в случае ее недостаточного

предложения. – это мера денежно-кредитной политики (ничего специально

касающегося интеграции в ней нет), предлагаю ее перенести в приложение,

посвященное мерам денежно-кредитной политики.

- важной составляющей региональной экономической интеграции в со-

временных условиях является финансовая интеграция. Для ее развития на пост-

советском пространстве важно, что это новое направление для взаимодействия,

не связанное напрямую с наследием бывшего СССР, что делает ее менее под-

верженной влиянию политических факторов и свободной от обвинений в заве-

домой неэффективности. Предпосылкой для развития финансовой интеграции

является возросшая инвестиционная активность российского бизнеса на постсо-

ветском пространстве, в том числе в банковской сфере. Если до мирового эко-

номического и финансового кризиса это была экспансия прежде всего частного

капитала, то в результате кризиса и особенно в посткризисный период активи-

зировались финансовые институты со значительным участием государства:

ВЭБ, Сбербанк, ВТБ. Кроме того, рынки финансовых услуг стран Таможенного

союза сталкиваются со схожими проблемами: низкий уровень ликвидности, вы-

сокая зависимость от внешних шоков, узкий набор обращающихся финансовых

инструментов и др.

- Преодолению существующих проблем может способствовать формиро-

вание региональных сегментов финансового рынка, например, создание регио-

нального рынка облигаций (подобный проект реализуется в азиатских интегра-

ционных объединениях).

- Механизмы финансовой интеграции целесообразно использовать для

привлечения ресурсов по поддержанию секторальных интеграционных проек-

тов. Эти проекты могут строиться на основе наднациональных программ, фи-

нансируемых как за счет бюджетных средств стран-участниц, так и за счет при-

влечения частного капитала (например, с помощью создания наднациональных

фондов для каждой из подобных программ). "Зонтичным" механизмом для по-

добной конструкции мог бы стать Евразийский банк развития. Одним из спосо-

бов дополнительного привлечения финансирования может являться выпуск

специальных облигаций для реализации соответствующих проектов с возмож-

ностью их размещения на региональном сегменте финансового рынка или на

всех национальных финансовых рынках стран-участниц.